— Тебе это интересно? — на том конце голос едва заметно дрогнул.

Ольга привычно пожала плечами и щелкнула зажигалкой, предусмотрительно открыв форточку.

— Честно говоря, совсем не разбираюсь в современных поэтах, да и в литературе тоже, но взглянуть любопытно.

— Я тогда передам… когда? Завтра? Послезавтра?

Хотела ответить «без разницы», а получилось:

— Давай завтра, в кафе, где встретились.

С тех пор то кафе стало местом их встреч. И как-то незаметно, потихоньку отец и дочь начали общаться. И нашлись общие темы, и даже взгляды на жизнь обнаружились схожие. И даже со стихами удалось разобраться. Потому что совершенно случайно объявился эксперт — Изольда Васильевна.

Кто бы мог подумать, что эта преклонных лет дама с удовольствием читает сетевых поэтов и знает многие современные имена? И даже имеет собственное мнение на их творения?

Увидев у Оли дома листы со стихами, Изольда Васильевна нацепила на нос очки и со словами «любопытно-любопытно…» села за изучение. Из пяти гениев трех отмела, а от двоих пришла в восторг.

«Вердикт Изольды» был передан Геннадию Игоревичу при следующей встрече, Геннадий Игоревич пожелал непременно познакомиться «с сим заинтриговавшим его литературным экспертом». И Оля познакомила. Пригласила к себе домой на чай.

Так Геннадий Игоревич узнал о существовании внука.

* * *

Денис смотрел на седой затылок. Зеленский сидел напротив, низко наклонив голову. Волосы у него хоть и почти сплошь белые, но очень густые. И кудрявые.

— Значит, это опухоль, — глухо произнес Геннадий Игоревич. И все-таки поднял лицо. Бледный, и как-то вдруг резко стал виден возраст.

— Доброкачественная, — поправил Денис. Дежавю просто разговора с его дочерью. И многими другими разговорами, которые случались после постановки диагноза «аденома предстательной железы». — Мы же с вами предполагали такой вариант развития событий.

— Да, но…

Люди верят в чудо. До последнего верят. А некоторые верят даже после того, как всякая надежда на чудеса должна исчезнуть.

— Никаких «но», Геннадий Игоревич. Все в наших руках. Вы же насчет операции не передумали?

— Нет, — вздохнул тот. — Куда деваться. Лягу под нож.

— Да что вы! — Денис улыбнулся. — Я вам обещаю — капли крови не прольется. Я как чукотский охотник — с трехсот метров белке в глаз, чтобы шкурку не попортить. Не испорчу шкурку, обещаю.

Зеленский все же рассмеялся.

— Веселый вы человек, Денис Валентинович.

— А что же, плакать, что ли? Ну так как, решаем все подготовительные вопросы и на следующей неделе ложимся, договорились?

— Договорились, — кивнул Геннадий Игоревич. И после паузы: — Спасибо.

* * *

Оля дала несколько дней «слизню» на раздумья, а потом позвонила узнать ответ на коммерческое предложение. Несомненно, позвонить первой должна была она. После разговора не осталось сомнений и в том, что ее звонка ждали.

— Так как насчет кофе? — поинтересовались в трубке.

Оля сосчитала до пяти.

— В полдень. И у меня будет ровно тридцать минут, — сказала она отрывисто.

На том конце удовлетворенно хмыкнули. Этот мужчина был уверен в своей победе.