|
Зачѣмъ же мы станемъ обвинять Ребекку Шарпъ? Амелія была еще въ пансіонѣ, но забот-ливая маменька устроила для нея, по крайней мѣрѣ, дюжину лотерей супружеской жизни. Ей, видите ли, надлежало пристроить свою дочку, между-тѣмъ какъ никто въ цѣломъ мірѣ не могъ думать о пристройкѣ Ребекки, для которой, въ строгомъ смыслѣ, женихъ еще гораздо нужнѣе, чѣмъ для миссъ Седли. Во первыхъ, нѣтъ, у ней никакого покровителя; а во вторыхъ, миссъ Ре-бекка имѣетъ чувствительное сердце и самое пламенное воображеніе. Она читала «Арабскія Но-чи» и сантиментальные романы въ новѣйшемъ вкусѣ, со включеніемъ географіи Гутри. Вотъ на этомъ-то основаніи, миссъ Ребекка Шарпъ, одѣваясь къ обѣду и разспрашивая Амелію о разныхъ разностяхъ относительно ея братца, построила въ своей фантазіи на собственный счетъ великолѣпный воздушный замокъ, съ мраморными стѣнами и съ покорнѣйшимъ супругомъ на заднемъ планѣ; она еще не видала интересного братца и, стало-быть, фигура его обрисовывалась весьма неясно въ этой картинѣ. Уже мысленный взоръ ея блуждалъ въ невѣдомыхъ областяхъ по ту сторону океана; на плечахъ ея были драгоцѣнныя кашмировыя шали, на головѣ богатѣйшій тюрбанъ, на рукахъ жемчужные браслеты, и вотъ она, разряженная какъ пава, ѣдетъ на слонѣ, при звукахъ трубъ и литавръ, во дворецъ самого Великого Могола. Очаровательныя алькаскарскія видѣнія! Юность, одна только юность имѣетъ привилегію питать васъ въ своей душѣ; и сколько прелестныхъ созданій, кромѣ Ребекки Шарпъ, убаюкиваютъ себя этими радуж-ными мечтами! Джозефъ Седли былъ двѣнадцатью годами старше своей сестры, миссъ Амеліи. Онъ слу-жилъ въ Ост-Индіи гражданскимъ чиновникомъ компаніи, и завѣдывалъ сборомъ пошлинъ и налоговъ въ Богли-Уоллѣ,– должность почотная и выгодная, гдѣ расторопный служака, съ нѣкоторою смѣтливостью, могъ въ короткое время нажить огромное состояніе; ничѣмъ не воз-мутивъ спокойствія своей совѣсти. Вы не знаете Богли-Уолла? Такъ называется мѣстечко, расположонное въ прекрасной, уе-диненной, болотистой, лѣсистой области, гдѣ вы можете стрѣлять бекасовъ къ своему обѣду и охотиться за тиграми, если угодно. Львовъ и тигровъ тутъ цѣлыя стада. Рамгенджъ, средоточіе англійской администраціи, охраняемой достаточнымъ количествомъ войска, отстоитъ отсюда на сорокъ миль; такъ, по крайней мѣрѣ, писалъ Джозефъ къ своему отцу, когда сдѣлали его сбор-щикомъ пошлинъ. Около восьми лѣтъ, мистеръ Седли прожилъ въ этой глуши совершенно оди-нокимъ, и только два раза въ годъ приходилось ему видѣть европейскія лица, когда отрядъ, по-сланный компаніею, пріѣзжалъ туда за собранными доходами для отправленія ихъ въ Калькутту. Къ счастію, около этого времени, Джозефъ началъ жестоко страдать растройствомъ печени, и врачи присовѣтовали ему отправиться на родину, гдѣ заранѣе онъ расчитывалъ испробовать всѣ роды наслажденій европейского комфорта. Въ Лондонѣ, отдѣльно отъ своей семьи, Джозефъ нанялъ для себя великолѣпную квартиру въ модной улицѣ, и жилъ какъ веселый холостякъ. Пе-редъ отъѣздомъ въ Индію, онъ былъ слишкомъ молодъ для разнообразныхъ столичныхъ удовольствій; зато теперь, по возвращеніи, онъ погрузился въ нихъ тѣломъ и душой. Онъ разъѣзжалъ повсюду въ щегольскомъ экипажѣ, обѣдалъ въ лучшихъ гостиницахъ и клубахъ, посѣщалъ театры и не пропускалъ ни одной замѣчательной оперы. Возвратившись въ Индію опять, онъ съ величайшимъ энтузіазмомъ расказывалъ своимъ товарищамъ объ этомъ счастливомъ періодѣ своей жизни, и давалъ знать кому слѣдуетъ, что онъ и нѣкто Бруммель были первостатейными львами британской столицы. Но, говоря такимъ образомъ, мистеръ Джозефъ лгалъ немилосердо. |
