|
В эти часы я остаюсь один в доме. Он простился с нами. Ректор проводил его до наружной двери. Я проскользнула в нее, пока они говорили друг другу прощальные слова, и подошла к Оскару, когда он один вышел в сад. – Мне хочется подышать воздухом, – сказала я. – Я пройдусь с вами до калитки. Он тотчас же заговорил о Луцилле. Я удивила его, вернувшись снова к положению его в Броундоуне. – Не опасно ли, – спросила я, – быть одному ночью в таком уединенном доме? Почему вы не держите слугу? – Я терпеть не могу новых слуг, – отвечал он. – Мне гораздо лучше одному. – Когда предполагаете вы получить обратно ваши золотые и серебряные пластинки? – Вероятно, через неделю. – Сколько, приблизительно, они стоят? – Приблизительно фунтов семьдесят или восемьдесят. – Стало быть, через неделю у вас будет в Броундоуне ценностей на семьдесят или восемьдесят фунтов, и таких ценностей, которые стоит только переплавить, чтобы уничтожить всякие улики. Оскар остановился и посмотрел на меня. – Что у вас в голове? – спросил он. – Воров нет в этом первобытном месте. – Воры есть в других местах, – отвечала я. – Они могут зайти и сюда. Разве вы забыли этих двух – бродяг, которых мы застали на днях слоняющимися около Броундоуна? Он улыбнулся. Я только напомнила ему забавный случай. – Не мы застали их, – сказал он, – а этот странный ребенок. Что, если бы я взял Джикс проводить ночь в моем доме и охранять меня, как вы думаете? – Я не шучу, – отвечала я. – Я никогда не встречала более наглых негодяев. Окно было отворено, когда вы говорили мне о необходимости переплавить пластинки. Они могут знать, так же как и мы, что скоро привезут вам опять золото и серебро. – Какое у вас воображение! – воскликнул он. – Вы видите двух оборванцев, зашедших из Брейтона в Димчорч, и тотчас же представляете их разбойниками, собирающимися ограбить и убить меня. Вы отлично сошлись бы с братом моим Нюджентом. Его воображение точно также Бог знает куда заносит, как вас. – Послушайтесь моего совета, – сказала я серьезно. – Не упрямьтесь. Не оставайтесь один в пустом доме. Оскар был в восторженном состоянии духа. Он поцеловал мне руку и с жаром поблагодарил за участие, которое я в нем принимаю. – Ладно! – сказал он, отворяя калитку. – Я найду себе сожителя. Я заведу собаку. Мы расстались. Я сообщила ему свои опасения. Больше я сделать ничего не могла. Да могло быть и то, что он прав, а я ошибаюсь. Глава XIII ВТОРОЕ ПОЯВЛЕНИЕ ДЖИКС Прошло пять дней. Мы постоянно виделись с нашим соседом. Или Оскар приходил в приходский дом, или мы ходили в Броундоун. Достопочтенный Финч ждал, как будто ничего не подозревая, чтобы взаимное чувство Оскара и Луциллы созрело и открылось. Дело быстро шло к этому. Не осуждайте, пожалуйста, мою слепую бедняжку, если она откровенно ободряла любимого человека. Он был самым нерешительным из всех влюбленных, каких случалось мне видеть. Чем более он влюблялся, тем более становился скромен и робок. Признаюсь, я не люблю скромных мужчин и не могу сказать, что при ближайшем знакомстве мистер Оскар Дюбур выиграл в моем мнении. Но Луцилла понимала его, и этого было довольно. Она хотела запечатлеть в уме своем его образ как можно нагляднее. Всех в доме, кто его видел, в том числе и детей, она расспрашивала о его наружности так же тщательно, как прежде расспрашивала меня. Черты и цвет его лица, рост, стан, одежда – обо всем этом она собирала отовсюду подробнейшие сведения. Ее очень радовали общие отзывы о белизне его лица. Оспаривать ее слепое отвращение от всего темного, в людях ли, или в вещах, было бы бесполезно. Она не могла объяснить этого чувства, а могла только испытывать его. |
