|
- Супруг мой! - воскликнула Густа. - Таких вещей не говорят о даме. Наш сын пользуется успехом у племянницы генерала! Но глаза директора метали молнии. - Замолчи, иди к дочери! В серьезные минуты женщинам тут делать нечего. Глаза его продолжали метать молнии, пока Густа не признала, что ее роль сыграна, и, шелестя пеньюаром, не ушла к себе. Главный директор собственноручно запер за ней дверь. - Ты подвергаешься гнуснейшим вымогательствам, - настойчиво повторил он. - Так точно, папа, - согласился Горст. - И притом - со стороны недостойной особы, брат которой готовит против меня мятеж. Эти несметные суммы попадут в его руки. Горст смекнул, в чем дело: - Если бы мы могли это доказать... - Докажем, - категорически заявил отец. - Он оскорбил тебя действием. Он угрожал тебе в случае отказа исполнить его требование. Горст испуганно пролепетал: - А ведь так оно и есть. Главный директор просиял: - Где твои свидетели? - Сколько я получу за это? - глухо прозвучал за их спиной голос Крафта. Но главный директор схватил его за шиворот: - Оплеух сколько угодно, или ты сейчас же расскажешь все, что видел! Я хочу знать, какие у тебя отношения с этим негодяем! Крафт, почуяв опасность, сказал: - Клинкорум свидетель. После Горста он говорил с Бальрихом. - Так он соучастник! - Директор ликовал. - Может быть, даже сообщник. Значит, и он у меня в руках. Вперед! Мы сразу уберем их всех! Завтра утром - арест. Он схватился за сердце. - Ах, пора, давно пора! Я уже подумал... - И, обратив почти благоговейный взор на несгораемый шкаф, главный директор вдруг снова почувствовал твердую почву под ногами и торжественно кивнул ему. - Письмо! Письмо, которое должно лишить меня всего. Вернуть его и запереть вот тут, чтобы оно служило предостережением самым отдаленным моим потомкам, напоминая о страшной угрозе, нависшей над головой их предка. Ради этого я готов на все. - Он выпрямился и еще громче изрек: - Клянусь всем святым, я найду это письмо, ибо жестокая борьба за существование, которую мне навязали, оправдывает самые суровые меры. Я найду это письмо, даже если бы мне пришлось извлечь его из пылающих развалин... - Он умолк. - Три часа мы еще можем поспать, - заявил он. - Мне сон необходим. Впереди шел Крафт, затем главный директор, за ним Горст. Так они двинулись в обратный путь через белый зал и золотую галерею. На лестнице Геслинг повторил: - Я готов на все. Но Горст вдруг остановил его. Крафт исчез, когда они были еще наверху. - Позволь тебе сказать, отец, - как бы невзначай бросил Горст. - Только для твоего личного сведения. Он потребовал от меня лишь одного: чтобы я женился на его сестре. Директор свирепо посмотрел на сына: - У меня нет никаких оснований верить тебе. Мы же с тобой порешили на том, что он требовал у тебя денег. Видимо, ты еще не знаешь истинную цену деловым соглашениям. Горст замялся. - Как мужчине, - заговорил он снова, - мне неудобно... - Ха-ха! Честь фрейлейн Бальрих... Не ее ли ты намерен восстановить? - Вот именно! - сказал сын. |
