Я нервно хихикнула:

— Ты бы видела вчера глаза Олега, когда я принялась благодарить его за великолепный сюрприз! Когда он понял, о чем говорю, дар речи потерял. Потом клялся, что только что приехал и ни о каком сервизе слыхом не слыхал. Честное слово, я уж думала, он мне санитаров вызовет! А что будет, если еще спросить: «Дорогой, это не ты мне звонишь в двенадцатом часу ночи металлическим басом?»

Лидка отодвинула от себя пустую вазочку и, поставив локоть на стол, оперлась подбородком о кулак.

— Да уж... Но все равно картина неприглядная. И подозрительная. Ведь этот твой псих никогда не звонил при Олеге... Как ему знать, когда его нет?

— Это не мой псих! — возмутилась я. — Он мне даром не нужен!

Она поморщилась:

— То есть ты хочешь сказать, что абсолютно уверена: звонил не Олег?

Я запнулась на полуслове, поскольку вдруг поняла, что поклясться в этом не могу. Хочу, но... не могу.

— Он вчера такой счастливый приехал... Соскучился, говорит...

Подруга язвительно хмыкнула:

— Соскучился? Может, и правда в командировке был? — Тут она развернулась, взглянув мне прямо в глаза. — Скажи-ка, а почему ты мне сразу все не рассказала?

Некоторое время мы молча глядели друг на друга, я не выдержала, отвела взгляд и промолчала. Лидка кивнула и ответила сама:

— Да потому, что тебе сразу пришло в голову, будто это очередной его фокус! Непонятно только, чего он от тебя добивается: развода или психушки?

Попала она, как говорится, в «десятку», и я окончательно сникла. Поскольку все-таки надеялась, что Лидка найдет какое-нибудь простое объяснение происходящему и избавит меня от мучительных подозрений.

— Ладно., тогда давай рассуждать трезво, — шевельнулась подруга, корча умную физиономию.

— Давай! — обрадовалась я.

Лидка выпрямилась и принялась загибать пальцы:

— После нападения неизвестный позвонил в первый раз... Так? Так! Олег был на работе. Второй звонок был... когда?

— После встречи с одноклассниками, когда меня под машину столкнули. Мы поругались, он ушел, вот тогда...

Тут официантка принесла кофе. Проводив ее взглядом, Лидка склонилась к столешнице и зловещим шепотом продолжила:

— А когда тебя чуть «Волга» по асфальту не раскатала, где он был?

— Дома.

— Нет, я имею ввиду, когда псих звонил, вспомни...

— К Кольке Ферапонтову ходил, — тихо отозвалась я, вздохнув. — Инструменты вернул.

— А чего на ночь глядя?

— Ему надо было звонить по делу, он побоялся меня разбудить. Мне Колька сказал, — ответила я, глядя в сторону. Лидка ждала. — Псих звонил после собеседования в «Медироне» и утром в первый день.

Лидка заерзала по стулу, отчаянно силясь промолчать, но все-таки не вытерпела:

— Твой маньяк в курсе всех маломальских событий! — Она усмехнулась. — И при этом ни разу Олега не было дома! И когда в вашей пустой и запертой квартире появляются чужие вещи, он утверждает, что ничего не знает?

Вопрос был риторический, однако, прикусив кулак, я нервно закивала. Чувствуя близкие слезы, полезла за носовым платком. Глядя на меня сочувствующими глазами, подруга жалостливо завздыхала:

— Ну, Любаша... Не расстраивайся... Мы же просто строим предположения! Может, все гораздо проще...

— Например? — проявила я интерес, раздумав плакать, поскольку найти свой платок не смогла.

— Когда он позвонил в первый раз? После того, как хулиганы тебе по башке звезданули? Так? А куда мы тогда поехали? Правильно, в больницу «Скорой помощи»... И что?

— И что? — попугаем повторила я, никоим образом не въезжая в суть Лидкиных рассуждений.