Тело девушки было окутано каким-то мерцающим облаком, волосы плыли в морозном воздухе так, словно вокруг не воздух, колеблемый обычным для пещеры сквозняком, а речные волны. Нагота ее буквально ослепляла, заставляя жмуриться, а глаза окончательно превратились в бездонные аспидно-черные проходы в иные вселенные.

Дарий попытался было обнять девушку, но она вдруг без малейших усилий оторвала его от земли, и мягко, словно тряпичную куклу, бросила на подстилку. Потом каким-то странным прыжков очутилась рядом, перевернула мужчину, словно ребенка на бок, и провела ладонью по позвоночнику.

Дарий издал мурлыкающий звук, завел свободную руку за спину, стараясь нащупать тело девушки. Но тут, одновременно с тем, как ветеран ощутил обжигающее прикосновение тугих сосков к своей спине, между лопаток его что-то оглушительно хрустнуло. Дарий попытался сесть, но вторая ладонь девушки надавила ему на лопатку, и он с ужасом понял, что в данный миг без труда смог бы укусить себя за локоть, исполнив мечту дураков всех времен и народов.

Вслед за этим он услышал тихий голос Арахниды:

— Обряд следует начать так…

Гибкое тело девушки плотно прижалось к нему, а губы коснулись мочки уха. Поднявший глаза Дарий увидел, что тень на стене, которую отбрасывает девушка, напоминает очертаниями… Впрочем, в следующий миг он смог освободиться, повернуться, и обнять девушку так, как считал это нужным, без всяких сектантских штучек. Одновременно с ощущениями ему знакомыми, он смутно понял, что внутрь вливается что-то, от чего перед глазами начали плавать разноцветные пузыри, а по спине побежали волны холода и жара попеременно.

Впрочем, он не очень-то отвлекался, почувствовав, что и Йарра в определенные мгновения вряд ли думает лишь о некоем «обряде». Когда костер погас, и их сплетенные тела освещали лишь красные отсветы от углей, они продолжали ласкать друг друга, хотя слабый голос Арахниды поведал безразличному Дарию, что передача энергии уже состоялась.

Рассветный луч, проникнув в пещеру, коснулся века Дария. Веко задрожало, и мужчина открыл глаза. Некоторый дискомфорт заставил его попытаться сесть. Когда Распознающий не смог этого сделать, ему стало не по себе. Он аккуратно снял со своей шеи руку мирно похрапывающей Арахниды, и сокрушенно покачал головой.

Тело затекло, по нему струились мурашки. Но понять, где тут чьи конечности, и каким образом все это переплетено, он не мог. Более того, аккуратно поводя сведенной судорогой шеей он пришел к испугавшему его выводу, что помимо всего прочего, он лежит навзничь, но спиной вверх. А на девушку просто смотреть было страшно. Распознающий однажды видел человека, переломанного во многих местах степным смерчом. Этого восточного скотовода ветер кружил над песками вместе с десятком бревен, а потом швырнул с высоты на каменистую равнину возле самой их Школы. Что-то подобное сейчас и напоминала девушка, да отчасти и он сам, но при этом они были переплетены между собой, словно волокна витого кнута тех же кочевников.

— Наверное, просто брежу от усталости, — вслух сказал Дарий и, пошевелившись, разбудил Йарру.

— Ой, уже утро, Дарий? Нет, лежи, не шевелись. Девушка чмокнула его в щеку, закрыла ему глаза руками, а потом Дарий почувствовал, что они расплетаются. Он торопливо скинул с глаз ее кисть, и увиденные им последние фазы движения Арахниды заставили ветерана грязно выругаться.

— Что, не нравлюсь? Закрой-ка глаза, дорогой, и терпи.

Дарий почувствовал, что с нечеловеческой силой пальцы Арахниды впились ему в макушку, а потом рванули голову. В позвоночнике вновь раздался какой-то пугающий треск, а потом Йарра, не открывая ему глаз, несколько раз перевернула его.

— Ну, ничего не болит?

Голос казался голосом нормальной заботливой женщины, но Дарию вспомнилось все от страшных легенд про сектантов до тени на стене пещеры и невозможного движения, с помощью которого Йарра даже не спустилась, а как-то вытекла с их ночного ложа.