В газетах не было их фотографий.

Это беспокоило Льва больше, чем других. Его семья обладает существенным влиянием. Играть с ними в игры бесполезно. Он был уве­рен, что увидит свою фотографию на первой полосе газеты. Но ее там не было, и Лев при­шел в замешательство. Даже версия Рисы, со­гласно которой его родители попросили поли­цейских не брать их с Коннором живыми, по­казалась ему не лишенной смысла.

Что произойдет, если он сдастся полиции и если Риса права, размышлял Лев? Вдруг они тут же начнут стрельбу на поражение и убьют ребят? Могут они так поступить? Он хотел, чтобы Коннора с Рисой судили по справедли­вости, но взять грех на душу, став виновником их смерти, — это уже слишком. Пришлось отка­заться от мысли остановить полицейскую ма­шину.

Теперь же ситуация стала еще сложнее. По­явился ребенок. Надо же такое придумать — украсть подкидыша! Нет, Коннор и Риса опас­ны. Лев больше не боится смерти — ясно, что убивать его никто не собирается, но ребята все равно представляют опасность, прежде всего для самих себя. Их необходимо защитить. Нуж­но их... нужно их... отдать на разборку. Да, для них это лучшее решение. В текущем состоянии от них никакой пользы, даже для самих себя. Переход в другое состояние позволит им обре­сти душевный покой, потому что внутренне они и так уже разобраны. Пусть уж будут разо­браны и в прямом смысле этого слова. Так их души обретут покой, зная, что плоть будет рас­пределена по миру, спасая других людей, воз­вращая им целостность. А вместе с ними успо­коится и он сам.

Лев размышлял обо всем этом, сидя в авто­бусе, стараясь не обращать внимания на раз­брод, царивший в его собственной душе, и по­нимая тем не менее, насколько все неодно­значно.

Видя, что Рису и Коннора отвлекла неверо­ятно болтливая девчонка с ребенком, Лев пере­бирается на другое сиденье, ближе к водителю, чтобы увеличить дистанцию между собой и беглецами. Автобус в очередной раз останавли­вается, в него забираются новые пассажиры, и рядом со Львом оказывается какой-то мальчик. Усевшись на сиденье рядом с ним, мальчик надевает наушники и начинает напевать. Льву му­зыки не слышно. Мальчик ставит рюкзак на си­денье между ними, прижав Льва к окну, и начи­нает копаться в меню плейера, не обращая на соседа ни малейшего внимания.

В этот момент Льву приходит в голову свет­лая мысль. Оглянувшись, он обнаруживает, что Риса и Коннор до сих пор поглощены беседой с болтливой девчонкой. Тогда Лев осторожно засовывает руку в рюкзак соседа и вытаскивает оттуда потрепанный блокнот, на котором боль­шими черными буквами написано: «Алгебра — это смерть». Надпись окружена миниатюрны­ми черепами и скрещенными костями. Страни­цы блокнота испещрены беспорядочными ма­тематическими выкладками и черновиками до­машних заданий. Все время, пока Лев разглядывает блокнот, мальчик занят выбором музыки и не следит за рюкзаком. Взяв ручку, Лев быстро пишет на пустой странице: «НУЖ­НА ПОМОЩЬ! МЕНЯ ДЕРЖАТ В ЗАЛОЖНИ­КАХ ДВА МАЛОЛЕТНИХ ПРЕСТУПНИКА. КИВНИ, ЕСЛИ ПОНЯЛ...» Закончив писать, Лев тянет мальчика за плечо, чтобы привлечь его внимание. Приходится повторить процеду­ру дважды, и только после этого мальчик нако­нец решает спросить, что ему нужно. Лев осто­рожно передает ему блокнот, стараясь сделать так, чтобы с заднего сиденья его действия не были заметны. Посмотрев на него, мальчик го­ворит:

— Эй, это же мой блокнот.

Лев задерживает дыхание, потому что те­перь Коннор смотрит на него.

Нужно быть предельно осторожным.

— Я знаю, что это твой блокнот, — говорит Лев, стараясь основной смысл послания пере­дать по возможности глазами. — Мне нужен... только... один лист.

Он поднимает раскрытый блокнот выше, чтобы мальчик видел, что написано, на страни­це, но сосед на нее даже не смотрит.