Как раз в этот момент перед ней появился дворецкий Оукс.

— Его светлость желает видеть вас в гостиной, миледи. Он просил передать вам это, как только вы вернетесь с прогулки.

«Ну вот, сейчас и разгадаем загадку. Очень надеюсь, что папа один. Будет ужасно, если кто-то увидит меня такой растрепанной».

Направляясь быстрым шагом в гостиную, Верена ощутила странную нервозность. У нее как будто возникло предчувствие, что произойдет что-то неприятное.

Девушка распахнула створки двери и сразу же увидела, что отец стоит к ней спиной, осматривая из окна парк.

— Папа, — начала она, — мне неприятно встречать вас в таком виде, но если бы я знала о вашем приезде, то непременно вернулась бы с прогулки гораздо раньше.

Когда отец обернулся с каким-то странно сдержанным и натянутым лицом, Верена вдруг заметила, что в комнате есть кто-то еще. Девушка краем глаза скользнула по хрупкой фигурке на диване у камина.

— Ах, Верена, дорогая! Я так рад тебя видеть! Месяц вдали от тебя и Росслин-холла — слишком долгий месяц. Тем не менее моего внимания требовали некоторые вопросы.

Граф был сам на себя непохож. Верена не могла отвести от отца глаз, тщетно пытаясь отыскать в его лице хоть каплю теплоты.

Граф сделал неловкий жест в сторону дивана.

Верена проследила за его рукой и увидела, что там удобно расположилась женщина: не молодая и не старая, с надменным лицом, выражавшим сейчас непоколебимую уверенность в себе.

Отец снова махнул в сторону незнакомой женщины.

— Я хочу познакомить тебя…

Верена снова вопросительно взглянула на отца, и по всему ее телу разлилось какое-то нехорошее предчувствие.

— Это, моя дорогая, леди Луиза Миддлтон-Джонс, моя новая жена. Надеюсь, ты примешь ее со всем радушием и покажешь ей Росслин-холл. Ты меня очень порадуешь, если сейчас пойдешь и поцелуешь свою мачеху.

Верена в полном недоумении уставилась на отца.

Как он может это делать — требовать, чтобы она вела себя с этой женщиной, как возможно только с близким родственником!

Слово «мачеха» прозвучало для Верены зловеще. У нее была одна мать, и она сейчас в могиле. Кровь застучала в висках, но девушка старалась сохранять спокойствие.

— Папа, я отнесусь к леди Луизе с любезностью, полагающейся гостю в этом доме, но, при всем уважении, пожалуйста, не проси меня вести себя, как дочь, с совершенно незнакомым человеком.

Лицо графа побагровело от гнева.

— Ты мне перечишь? Это простая просьба, дочь. Я хочу, чтобы ты радушно приняла свою мачеху в моем доме. И если я решил попросить, чтобы ты ее поцеловала, ты ее поцелуешь! Не серди меня — я привез ее сюда, чтобы она заменила тебе мать и подарила мне наследника, а тебе брата. Она оказала мне честь, став моей женой, а теперь ты окажешь мне честь, подчинившись моим желаниям без дальнейших пререканий.

Несколько секунд Верена не могла сдвинуться с места, будто парализованная. Отец никогда не разговаривал с ней таким резким тоном, и она не могла понять, что на него нашло.

Верена стала медленно приближаться к незнакомке, вскипая от немой ярости.

Кто эта женщина, до такой степени вскружившая голову ее отцу? И как она смела возомнить, будто сможет занять место ее дорогой, любимой матери?!

Верена чопорно наклонилась к леди Луизе и поцеловала подставленную щеку. Отстраняясь, девушка увидела плохо скрываемое отвращение в холодных глазах женщины, окинувшей взглядом ее пыльный костюм и лицо.

Наконец, новая графиня заговорила:

— Моя дорогая, я вижу, что вам остро не хватало материнских наставлений. Я пообещала вашему отцу, что возьму вас под свою опеку и руководство. И вижу, что я появилась здесь как нельзя вовремя.

Верена стояла прямо, высоко подняв гордую голову и дрожа всем телом.