|
Халатности есть место всегда и везде, она вездесуща, как вирус герпеса. Вопрос лишь в том, работает ли иммунная система. Так вот в тот раз иммунитет у кого-то отказал. Пилот вылетел курсом на восток. Учитывая облачность, он вел машину на компромиссной высоте метров восемьсот. То есть ниже облаков, но выше стандартного порога безопасности. Каменное Небо пилот увидел неожиданно. Испугался, решил изменить курс. Кто-то, обладающий правом приказывать, потребовал, чтобы вертолет остался на прежнем курсе. В принципе ничего смертельного в этом летчик не видел, просто снизился метров до трехсот, чтобы с гарантией оказаться под нижней кромкой Каменного Неба. И тут – надо же такому случиться! – попал под оторвавшийся от земли вертикальный бич. Можем мы себе такое представить? Да. По крайней мере это позволяет объяснить рождение «звезды Полыни» и падение вертолета при помощи одного и того же феномена. И не плодить лишних сущностей. А теперь внимание. В ходе движения бича рождаются артефакты. Артефакты распределяются по поверхности земли. В переводе на образный язык, бич разбрасывает их, как рука сеятеля – зерна. Приближаемся к самому важному моменту моего дедуктивного рассуждения… Радиус действия бича сравнительно невелик. Это значит, что место падения вертолета не может отстоять от точки зарождения бича больше, чем на километр. В то же время, как я знал на основании информации, полученной от Добровольцева, из точки зарождения бича должна тянуться серповидная цепочка «волчьих слез». Но как я ни всматривался в Заозерье, вертолета не увидел. Никаких признаков падения. Ни обломков, ни характерных проблесков, которые дают «волчьи слезы». Плохо. Ну хорошо, я не увидел. А Тополь? – Ну, что скажешь? Какие новости? – спросил я у Тополя. – Плохие. Аномалии стоят так, что я вообще не вижу вариантов успеть пройти к девятой скважине за сегодня. – Ну уж. – Да уж. Я проверил сам. Да, похоже, мой старый друг прав. Чтобы обойти эту серию мясорубок, воронок, зыбей, надо заложить огромный крюк на юг. А это значит, что все время, которое мы наиграли, пройдя через озеро по кратчайшей, мы теперь потратим на то, чтобы обходить это проклятое аномальное поле. – Тогда уж проще прямо здесь заночевать, – вздохнул я. – А вдруг к завтрашнему утру поле аномалий изменит конфигурацию? И кое-какие мясорубки рассосутся. А? – Может, и так, но я бы шел, пока светло. Нечего тут сидеть… О, начинается… Сейчас как заспорим! И заспорили бы, я думаю. Но тут без «здрасьте» к нам явился студень. Для начала на тропе, по которой мы шли, проступили капли жидкости малинового цвета. – Смотри-ка, Тополь. – Я легонько ткнул друга локтем под бок, кивком указывая на смертельно опасную подвижную аномалию Зоны. – А ты еще на пригорок не хотел. Хороши бы мы были сейчас там, на тропе, а? – Детектор предупредил бы, – произнес Тополь, но уверенности в его голосе не было. |
