|
Объединенная Европа раскололась на тысячи мелких княжеств наподобие Англии. Что касается России и Дальнего Востока, единственной информацией, которую он получил за последние месяцы, было то, что там сметает все на своем пути некая банда, в тысячу раз побольше Золотой Орды. Возможно, в этой информации все было неправдой. Он надеялся, что город Сургут на Сибирской равнине еще оставался нетронутым. От этого зависело все.
Райан поднялся из-за стола и покинул кабинет. Пора было ехать домой.
Глава 14
Проснувшись, он чувствует себя успокоившимся, бодрым и освеженным. Сразу после зарядки завтракает и идет в отсек управления, где проводит все положенные проверки и настройки, вплоть до второго завтрака. После ленча он идет в маленький гимнастический зал позади главной рубки управления и занимается там до тех пор, пока не наступает время обследования отсека гибернации. Он отпирает дверь телохранилища и производит рутинную, бесстрастную проверку. Требуется небольшое изменение скорости потока жидкости в контейнере номер семь. Он делает это изменение. Снова стандартные тесты, повторяющиеся в течение обычного времени совещания. Затем он два часа изучает сельскохозяйственную тему. Оказывается, это не такой уж и тоскливый предмет, как он предполагал. Потом наступает время доложиться компьютеру и передать журнальные записи на Землю, если хоть кто-то еще остался там, на Земле. Он делает последний свой доклад за этот период: «День тысяча четыреста шестьдесят шестой. Космический корабль „Надежда Демпси“ направляется на Мюнхен 15040. Постоянная скорость девять десятых „с“. Все системы работают в соответствии с предварительными расчетами. Никаких других изменений. Все пассажиры в порядке, здоровье хорошее». Райан идет к столу и вынимает красный бортжурнал. Хмурится. Поперек страницы тянутся каракули: «МНЕ НУЖНО ЛУЧШЕ КОНТРОЛИРОВАТЬ ПРОИСХОДЯЩЕЕ». Совсем не похоже на его почерк. Однако чей же еще? Когда же он это написал? До этой минуты у него не было времени делать какие-либо записи в журнал. Это могло быть сегодня? В любой момент. Или прошлой ночью. Он хмурится больше. Когда?.. И не может вспомнить. Райан глубоко вздыхает и, проводя две жирные красные черты под этой записью, ставит под ними дату и начинает: «Все идет хорошо. Я выдерживаю свой распорядок и полон надежд на будущее. Сегодня я меньше терзаюсь одиночеством и чувствую больше уверенности в своей способности выполнить мою миссию. Наш корабль неуклонно несет нас вперед. Я уверен, что все хорошо. Я уверен…» Он перестает писать и чешет в затылке, разглядывая ту нелепую фразу. «МНЕ НУЖНО КОНТРОЛИРОВАТЬ ПРОИСХОДЯЩЕЕ». «Я уверен, что период моих кошмаров и близости к истерии кончился. Я восстановил самоконтроль и, следовательно…» Он подумывает, не вырвать ли эту страницу и не начать ли заново. Но это было бы не по правилам, которым он следует. Он покусывает нижнюю губу… «…стал гораздо бодрее. Эта фраза выше является для меня некоторой загадкой, так как в данный момент я не могу вспомнить, когда написал ее. Вероятно, я был под еще большим стрессом, чем представлял себе, и написал ее прошлой ночью, после того как окончил обычную запись. Что ж, это был хороший совет — совет незнакомца, которым мог быть только я сам! Однако должен признать, она вызывает во мне жутковатое ощущение. Я надеюсь, что вспомню, когда написал ее. А пока нет смысла ломать себе голову. Эта информация всплывет, когда мое подсознание будет готово выдать ее! В остальном — все о’кей. Период мрака прошел — по крайней мере в настоящее время. Я нахожусь в совершенно конструктивном и уравновешенном состоянии ума». |
