|
Для меня он – Максим Верховцев, для вас – Матвей Гумилев. Я не знаю, где он и в каком состоянии. Вы тоже не знаете. – Ты его не получишь! – дернула плечом Петровская. – Это сейчас не главное, – все так же проникновенно произнесла ван Астен. – Он – мужчина и решать ему. – Да-а… – совсем по-детски протянула Анна и слезы полились из ее глаз. – Конечно, решать ему-у… А как он решит, если он меня-я… со-овсе-ем непомни-и-ит… И она зарыдала, уткнувшись лицом в ладони. Соня вздохнула. Она понимала, что чувствует сейчас эта взбалмошная, импульсивная, но, наверное, в душе добрая и светлая девушка. Наверняка добрая и светлая, иначе Максим… Матвей не полюбил бы ее. Все эти процедуры с пересадками личностей никогда не нравились Соне и она часто спорила с братом по поводу их этичности. Конечно, «Армия пробуждения» с помощью пересадок получала отлично подготовленных бойцов, беззаветно преданных делу звездной революции. Но было во всем этом что-то нечестное, неправильное… И даже нечеловеческое, недаром же всем процессом руководила высокомерная гордячка сестра Кобра, а человеческий материал подбирался, по слухам, кем-то из загадочных «спонсоров революции». «Бедная ты бедная, – глядя на плачущую Анну, думала Соня. – Ты ведь на все готова ради него. Подумать только: наплевать на статус отца, угнать полицейский коптер, напасть на охрану, вытащить Максима в буквальном смысле слова из пекла! А потом угнать этот корабль, полететь наобум, схватиться со спецназовцами из ООД. Из тебя получился бы отличный звездный борец, девочка. Мог бы получиться…» Соня помрачнела. Ситуация складывалась патовая. Революция погибла. Это уже непреложный факт – товарищ Дементьев, невесть каким образом осознавший свою истинную личность, стал могильщиком всего того, за что бились звездные борцы. Девушке вспомнилось словечко «бонапартизм». Да, так и есть. Товарищ Дементьев стал новым Наполеоном. А истинный вождь революции, товарищ Альфа Максим Верховцев исчез. Жив ли он? Сердце подсказывало – жив. Где он сейчас? Сердце молчало. Солнечная система велика, очень велика. Найти в ней человека невозможно, если только не знаешь о нем чего-то такого… – Анна! – Соня решительно поднялась и уперлась кулаками в стол, словно она была на штабном совещании «Армии пробуждения». – Успокойтесь! Давайте рассуждать логически… Петровская вскинула голову, с надеждой посмотрела на девушку. – Не мы одни ищем Максима… Матвея. Степан Николаевич Гумилев – человек влиятельный, решительный и с огромными возможностями, так? – Ну, так… – кивнула Анна. – Стало быть, он наверняка тоже ищет своего единственного сына, так? – Наверное… – Товарищ Дементьев… ну, канцлер Прусаков, объявил корпорацию «Кольцо» преступной организацией, а ее президента и его сына – врагами. Выходит… – Да ничего не выходит, – отмахнулась Петровская. – Я же была на станции «Амур», говорила с ним. Я тоже думала, что он найдет Матвея… – Ну, тогда не нашел, а сейчас… – Корпорация разгромлена, ее президент Гумилев в розыске. А Матвей… может быть, он вообще не живо-ой… – и Анна вновь заплакала. – Если бы его убили, – жестко сказала Соня, – то не искали бы, понимаете? – Наверное… – Постойте! – подняла руку Соня. – Я, кажется, придумала! – Что ты придумала? Как заманить нас в ловушку и сбежать? – немедленно вскинулась Анна, вытирая слезы. – Делать мне больше нечего, – фыркнула Соня. |
