Так что недостатка клиентов “Жареный тетерев” не знал.

Первым в столешницу лбом, пока они ожидали заказ, ткнулся Готхольд и сквозь зубы застонал.

– – Всего несколько недель прошло, до первой сессии, казалось бы, палкой не докинешь, а я уже чувствую себя трупом. Это вообще реально, пережить четыре года?

– – Осторожнее про трупы, – – посоветовала Энтони. Она, скинув ботинки, с удобством расположила ноги на коленях супруга. – – Второй курс жаловался на нехватку практического материала – – могут утащить в мертвецкую.

– – Остальные же как-то доживают? – – логично возразил Алекс. – – Значит, и мы сможем. Просто привыкнуть надо.

Одра тоже со стуком ткнулась в столешницу.

– – Кому продать душу, чтобы понять этого проклятого Рейвеля?

Ответить на это друзья не успели. Группа студентов, сидящая за соседним столиком, присмотрелась к ним.

– – Одрачка! – – радостно воскликнула худощавая девица со значком третьего курса факультета алхимиков.

У нее было замечательное круглое личико с мягким подбородком и лучистыми светлыми глазами. А золотистые (хоть и явно крашеные) кудряшки придавали какую-то детскость и наивность.

– – Солнышко мое! Как ты? Как Гектор? Он давненько мне не писал!

Блеир явно пыталась переварить свое имя в уменьшительно-ласкательной форме. Остальные, не удержавшись, тихо хихикали в кулаки и думали, что алхимичка только что подарила им неиссякаемый запас подколок.

– – Спасибо, Нели, все хорошо, Гектору дам пинка, не волнуйся, – – пообещала Одра. – – Знакомься, это мои друзья. Ребята, это Неллиель – – именно благодаря ей я поступила в МПГУ. Она соавтор музыкальных композиций моего брата.

Тео заметил, что, несмотря на явное неудовольствие от сокращения своего имени, Блеир смотрела на Нели с теплом. Да и напоминание о непутевом брате-композиторе, который еще месяц ныл в м-поле на тему оказавшихся у него вещей сестры, вызвало у девушки улыбку.

– – А почему ты сама не пошла в музыкальное? – – с любопытством спросил Готхольд, явно заинтересовавшись девушкой.

Нели наградила статного Корфа не менее любопытным взглядом.

– – Музыка сама по себе – – волшебство. Она не должна быть работой, только приносить удовольствие. Это Гектор не мыслит и часа жизни без нот.

Алхимичка перевела взгляд чуть в бок и, увидев Лили, почему-то нахмурилась.

– – А мы знакомы? – – предположение прозвучало как-то неуверенно.

– – Нет, не думаю, – – Крипс, очевидно, раздражала кукольная внешность Нели.

– – А это не ты была, когда… – – девушка почему-то не договорила, замялась, а затем покачала головой. Туго завитые кудри смешно подпрыгнули в такт движению. – – Извини! Я, кажется, все напутала!

– – Зрение подлечи, – – буркнула Лили, но ее уже никто не слушал.

– – Рада, что ты с нами, Одрусик! – – наклонившись, алхимичка чмокнула Одру в щеку. – – Удачи тебе!

Блеир с явно наигранным неудовольствием отпихнула от себя подругу, которая, махнув на прощание, поспешила за своей группой.

– – Одрусик… – – Алекс обменялся с Готхольдом коварными взглядами, и все за столиком, даже Тео, весело рассмеялись.

– – Ну вас, – – фыркнула Блеир, но ругаться или требовать не называть себя подобным образом требовать не стала. – – Мы вообще-то этого сумасшедшего Рейвеля обсуждали! В школе по нему у нас была кошмарная училка – – давала только самостоятельные, а сама сидела в м-пространстве.