|
Я актриса. И для меня представитель правящего класса — это, прежде всего, режиссёр. Много лет назад, когда я была немного моложе, мной увлёкся работник обкома партии, отвечавший за идеологию. В это время в нашем театре преступили к работе над пьесой повествующей об ударном труде на ткацкой фабрике. На ведущую женскую роль прочили супругу главного режиссёра. Для своего возраста она хорошо выглядела, но как актриса, разумеется, была бездарна. В дальнейшем выяснилось, что главный режиссёр не смог устоять перед обаянием второго секретаря обкома партии, было принято политически верное решение, и роль юной ткачихи-ударницы по праву досталась мне. Распределяя роли на общем собрании коллектива театра, обращаясь ко мне, главный режиссер спросил:
— В этой пьесе вам предстоит сыграть роль невинной девушки. У вас есть какой-то опыт в этом отношении? Мне было очень обидно. Создание образа ткачихи-ударницы должна была стать моей первой работой на театральной сцене, но в своей способности к перевоплощению сомнений у меня никогда не было. До прихода на театральные подмостки я выступала в Казанском цирке лилипутов, где работала в номере мальчика с великолепной памятью. Наш номер состоял в следующем. Шпрехшталмейстер по фамилии Иванов, под тревожную барабана, объявлял о выходе на арену мальчика с феноменальной памятью. Выходил мой партнёр, полный пожилой лилипут, выпивал графин воды и молча уходил за кулисы. После чего шпрехшталмейстер вновь объявлял его выход. Мой партнёр вновь выпивал графин воды, иногда икал, и с достоинством удалялся. Недоумение публики нарастало. Вновь повторялся эпизод с графином воды. И, наконец, когда напряжение зрителей достигало предела, оркестр играл туш, и, во всём блеске своего великолепия появлялась я. Элегантно двигаясь по арене, я давала возможность публике насладиться моей фигурой. Параллельно с этим я сообщала зрителям, что сейчас вновь на арену выйдет Мальчик с феноменальной памятью и описает всех, сидящих в первом ряду. Меняться местами было бесполезно. Он запомнил всех, у него феноменальная память. Цирк рукоплескал. Конечно, это была шутка. Выходил мой партнёр и дарил всем сидящем в первом ряду детям разноцветные шарики. Оркестр исполнял мелодию песни «Солнечный круг, небо вокруг». Нам аплодировали стоя. Именно в этом номере меня впервые увидел секретарь обкома партии по идеологии. Мы стали встречаться. Как-то я рассказала ему о своей мечте сыграть роль Дездемоны, но при условии, что у пьесы будет счастливый конец. Мой поклонник обещал всё устроить. Как сейчас помню, он любил декламировать, обращаясь ко мне: — Я посцала, — нежно вторила я ему. Мы ворковали как голубки, но наше счастье было не долгим. Я начала работать в областном театре ведущей актрисой, но вскоре его перевели на повышение в Москву, и нам пришлось расстаться. Хотя служению театру я посвятила всё оставшуюся жизнь. А моего первого театрального режиссёра вскоре с позором отстранили от служения Мельпомене. Заполняя анкету перед поездкой на гастроли в Монголию, он, будучи в стельку пьян, в графе «иждивенцы» написал «государство». — Варвара Исааковна, — молвил Пятоев, выслушав рассказ Бух-Поволжской о её творчестве на арене Казанского цирка лилипутов, — время не властно над вашим талантом. Невольно вновь и вновь встаёте перед глазами вы в созданном вами образе бабушки в пьесе, написанной по замечательной сказка Шарля Перро «Cendrillon» (Золушка). Как сейчас помню, премьера состоялась на сцене детского сада поселения Ливна. В одной из ключевых сцен спектакля, а именно в сцене встречи бабушки с волком, вы, голосом, поразившим публику своей силой и выражением безнадёжности, вдруг спросили волка: — Ну и как погиб Мичурин? Постановка, до этого строго следовавшая сюжетной канве сказке о Золушке, после вашего вопроса получила совершенно иное звучание. |
