Туман, умница, не стал скулить, только коротко лизнул руку. Лиза поправила лямку рюкзака и, приняв протянутую ей Акинфеем руку, забралась на катер.

* * *

Дыхание осени окутывало Акколь. Смешанная тайга впустила в свою мрачную зелень желтые краски. У берегов, в местах впадения речушек и ручейков клубился туман. От воды ощутимо тянуло холодом. Летом ледяные брызги от катера остужали разгоряченную кожу. Сейчас, на исходе сентября, они предупреждали: «Держись от озера подальше».

Катер быстро летел вперед, а Лиза с Акинфеем молчали. Она была уверена, что капитан будет разговорчив, но ошиблась.

— У вас хороший катер, да? — молчание все же угнетало.

— Мы же вроде на «ты». А нет, так у Кравцова на брудершафт хряпнем, ага? — Лиза не стала спорить. Она просто была рада, что Анатолий не стал отмалчиваться. Ей хотелось говорить. Ей хотелось о многом спросить. И Акинфей продолжил: — Хороший катер, да. В прошлом году купил. Но до «Чыйрака» далеко.

— У Лиса катер лучше? — выпалила Лиза.

Акинфа хмыкнул.

— У него все лучше. И катер самый быстроходный, там мотор на столько лошадок — летит. И девки его больше всех любят. И денег он больше всех зашибает. Король Белого озера.

Лиза внимательно прислушивалась к интонациям Акинфы. Ты ему завидуешь. Завидуешь, да?

— Думаешь, я Лису завидую?

Лиза вздрогнула. Это Анатолий такой проницательный? Или это все мысли и чувства Лизы так явно отражаются на ее лице? Лизе почему-то казалось, что и то, и другое.

— Не завидую, — сам себе ответил Акинфей. — Такому разве можно завидовать.

Под его внимательным взглядом Лизе стало как-то неловко. И задавать вопросы расхотелось. Но молчание и взгляд Акинфы давили.

— Что?! — наконец, нервно спросила она.

— Ничего, — Анатолий, наконец, отвел взгляд и уставился вперед. — Красивая ты девка, Лиза.

Девкой Лизу, кажется, никто никогда не называл. Красивой — редко. Да и сама Лиза себя красивой не считала, но и особых претензий к своей внешности не имела. Нормальная у нее внешность. Свои мозги она, скажем, в себе ценила гораздо больше. Но сейчас этот простенький комплимент оказал на Лизу какое-то странное воздействие.

— Скажешь тоже, — она неосознанно поправила волосы. — Я тут совсем одичала, косметикой перестала пользоваться, помыться далеко не каждый день получается. Мне вообще кажется, что от меня пахнет, — смущенно закончила Лиза.

Акинфей повел носом, будто принюхиваясь.

— Пахнет. От тебя дымом пахнет. Хвоей. Травами какими-то. Яблоками. И детским мылом. У мужиков от этого набора башню рвет. — Лиза от такого комплимента даже ойкнула, а Акинфей, усмехнувшись, добавил: — Да ты не бойся. Я ж в тюрьме не по этому делу сидел. Не трону. Да и потом, я ж перевоспитался. И понимаю, что я не твоего фасона, — а потом резко сменил тему: — А вон и Алагем.

Глава 7

Раиса Михайловна и в самом деле напекла гору пирогов с самыми разнообразными начинками. И здравицы в честь именинника поднимали рюмками с густой, немного даже маслянистой темно-коричневой кедровкой — так называлась та самая вкуснотища от Льва Федоровича на кедровых орешках.

Лиза знакомилась с новыми для нее людьми, поначалу старалась запомнить имена, но потом прекратила это бесперспективное занятие. Их слишком много для одного дня знакомства. У Лизы была на сегодня сверхзадача — не увлечься и в самом деле очень вкусной настойкой на кедровых орешках и сохранить голову ясной.