А в мутной водице кадровой чехарды из-под генерала могут и кресло выбить.

Поэтому Стульчака следовало нейтрализовать.

Именно с этой целью Виктор Васисуальевич приехал в неприметный офис, спрятавшийся в одном из тихих московских переулков.

– Привет, Леша.

– Здорово, Витя. Все растешь.

– Где здесь поговорить спокойно можно?

– Пошли.

Отставной майор и действующий генерал-полковник спустились по железной винтовой лесенке в подвал, миновали складское помещение, сплошь заставленное ящиками рыбных консервов, и очутились в закутке, где стояли два стула и массивная напольная пепельница. Под потолком располагалось слуховое оконце.

– Место надежное? – забеспокоился Чаплин.

– Обижаешь. Надежней не бывает. Курилка. Сюда все ходят – и наши, и грузчики из соседнего магазина, – потому никому неинтересно, о чем здесь базарят. Ну, зачем позвал?

– Проблемка образовалась.

– Имя у этой проблемки есть?

Майор не комплексовал на тот счет, что из офицера контрразведки давно превратился в наемного убивца. И уже не удивлялся тому, что заказами его обеспечивали как бывшие, так и ныне действующие сослуживцы.

– Есть. И ты его знаешь.

– Вот даже как! И кто на этот раз?

– Анатолий Александрыч…

– Фью! Но он же во Франции.

– Скоро будет здесь.

– Нельзя допустить его приезда?

– Да нет, – Чаплин поерзал на скрипучем стуле. – Пусть едет. Но до президентских в будущем году дотянуть не должен.

– Насколько срочно?

– Я же поставил срок…

– Исполнение?

– Только естественные причины. Чтоб комар носа не подточил.

– Так-так-так, – майор похрустел узловатыми пальцами. – Инфаркт подойдет?

– На твое усмотрение.

– Я его медкарту не видел. Те сердечные приступы, про которые говорили, натурально были или он придуривался?

Генерал, всю жизнь кочующий из одного кабинета в другой и постепенно наживающий геморрой от долгого сидения за столом, задумался. Оперативными разработками он никогда не занимался, и первый же конкретный вопрос профессионала поставил Чаплина в тупик.

– Это обязательно знать?

– Если тебе плевать на результаты вскрытия, то нет.

– Разумеется, мне не плевать…

– Ладно, не забивай себе голову. Сами узнаем и оформим в лучшем виде. Стульчак всегда любил в баньке с девочками попариться. Вот там-то его и прихватит.

– Следов от укола заметно не будет? – деловито поинтересовался генерал.

Майор с жалостью посмотрел на Чаплина, как смотрит родитель на свое недалекое, сказавшее очередную глупость малолетнее чадо. Только малолетке еще можно что-то простить, принимая во внимание возраст, а вот генералу, готовящемуся в скором времени отмечать пятидесятилетие, нет.

Так что жалость во взгляде майора была смешана с изрядной толикой презрения по отношению к воинствующему скудоумию собеседника.

– Витя, у тебя представления полувековой давности. Иглами уже давно никто не пользуется. Я тебя просвещу, так уж и быть. А то ляпнешь чего, не подумав, потом стыдно будет… – никакого уважения к генералу ликвидатор не испытывал.