Это был миг, отблеск, гаснущий звук, остывающий след свободы. Я соскреб с души какую-то циферку инвентарного номера, испытав мазохистское наслаждение. Захотелось еще.

    Забежал запыхавшийся Столбун, обрисовался на фоне дверного проема:

    -  Медведев приехал, товарищ капитан!

    -  Ладно, скажи медикам, пусть готовят циркача.

    -  Так точно!

    -  Лампочку вкрутили, дармоеды?

    -  Вкрутили! - выстрелил слюной Столбун.

    -  Телепатов в пятый отсек, я сейчас к ним приду.

    Вспомнил, обернулся к дежурному:

    -  Вызвони мне Серебренникова, поработает стенографисткой. Пусть бросает свои дурацкие анкеты и дует сюда. Надо начинать, пока они не пришли за Бенардом.

    Сафьянов съежился, как будто и вправду мог себе представить, на что способны в борьбе друг за друга Белоснежка со товарищи. Ну-ну, представляй, насколько фантазии хватит. Кишок ты, псами вымотанных, не видел…

    …Закончить это дело, а дальше будь что будет.

    Уволюсь к чертям.

    Может, Горинцу повезет исполнить вендетту. Не самый плохой финал. Девчатам передадут - «погиб при исполнении», никакой суеты с разводом и с разрешением на выезд… пенсию положат… Эх, Рудик Грыжа, добрый дядя Рудик, никогда не приходивший в гости без конфет и пряников… рыжая сволочь, как же ты мог?.. Почему из всех женщин на свете - ее?! Мою?!

    …Чай с мятой, она будет заваривать ему чай смятой. Я никогда не любил, а он, наверное, любит с мятой.

    Представилось вдруг близко-близко веснушчатое, с пышными желтыми усами лоснящееся лицо Рудика - он подносит к губам чашку, ноздри вздрагивают, губы растягиваются, а глаза жмурятся от удовольствия. А рядом появляется гладкое личико Нади, опушенное мелкими колечками химической завивки, тоже зажмуренное по-кошачьи и довольное… Она будет целовать его в веснушки и щекотать за ухом, разглаживать ему рубашки, дарить на день рождения семейные трусы… Я сам виноват, Люба права.

    У меня не осталось ничего, кроме пустого дома, погон и миссии, во исполнение которой еще сегодня ночью я готов был умереть.

    Сегодня моя жизнь упала в цене.

    Устал я. Мне бы подышать немного свежим воздухом…

    Delete, delete, delete…

    -  Все готово, - напомнил вернувшийся Столбун. - Все трое в пятом, в камере для допросов. Микрофоны выведены на пульт.

    -  Идем, - качнулся я.

    Столбун проводил меня до раздевалки. Там я снял одежду и достал из шкафчика «костюм звездолетчика», как мы это называли. Гладкий бледно-зеленый комбинезон без единой выступающей детали. Ни завязок, ни ремня - ничего, что можно затянуть телекинезом. Только на груди маленькое гнездо для микрофона. Я втиснулся в костюм, как в холодную кишку, напялил капюшон и маску. До этого я примерял комбинезон всего один раз - когда яйцеголовые устраивали презентацию. Новая разработка, пел доктор Зябов, возглавлявший направление защитного снаряжения. Спасает от огня, тока, радиации и воздействия отравляющих веществ. Помнится, выглядел я тогда в этой разработке, как постаревший Ихтиандр. Сейчас смотреться в зеркало не было никакого интереса. Я приклеил микрофон и вышел в коридор.

    Ботинки Столбуна загрохотали в гулком коридоре, а моих шагов не было слышно вовсе.