— Ты без Инета и смс-сообщений, я смотрю, как без рук, Яр, — раздался глубокий, прямо-таки затуманивающий сознание голос, принадлежащий высокому черноволосому представительному парню лет двадцати семи, который стоял радом с дурачком, уткнувшимся в свой планшет, как курица в кормушку с зерном.

— У меня важная переписка, — буркнул тот в ответ, что-то печатая в окошке сообщений сети „ВКонтакте“. Черноволосый посмотрел на него с легкой улыбкой — не высокомерной, а очень даже доброй. Он вообще мне с первого взгляда показался добрым — а именно это качество я более всего ценю в людях.

— Говорят, ты, братик, поссорился с Ваном? С ним переписываешься? — продолжил расспросы брюнет. Он был такой милый, что я на него даже засмотрелась — хорошо, что он стоял ко мне вполоборота, можно было на него любоваться.

— Кто говорит? — волком взглянул на него Ярослав. — Все у нас нормально.

Ван — это вчерашний парень с коротко стриженными волосами и широкими плечами, который так понравился впечатлительному Даниле?

— Хватит собирать сплетни. Кто их разносит? — светло-зеленые, ярко выделяющиеся глаза гневно посмотрели в невозмутимое лицо молодого человека. Их лица находились примерно на одном и том же уровне — роста парни были примерно одинакового, ну, может быть, черноволосый на пару сантиметров повыше. Да и вообще они были похожими: одинаковыого сложения высокие фигуры, чуть удлиненные лица с красивыми скулами, прямые носы с высокой переносицей. Только вот глаза да волосы отличались.

— Мне Женя сказала в студии, — пожал плечами брюнет. Парень явно не злился за тон своего умалишенного младшего братика, в отличие от меня. Я едва заметно покачала головой — был бы у меня такой братик, я бы, когда проводила с ним время, все внимание отдавала только ему. — Она сказала, что вы вчера здорово, — он замолчал на миг, подыскивая подходящее слово, повеселились в клубе.

— О, да, — только и сказал Ярослав так трагично, как будто бы говорил не про День рождения, а про похороны. — Повеселились. Это все та девка, — вдруг сказал он нервно, и я тут же поняла, что говорит он обо мне, не зная, зараза, что я стою у него за спиной.

— Какая девка? — не понял его брат. А я злобно уставилась на идиота, посмевшего меня обвинять.

— Из-за которой все пошло не так. Она поссорила меня с Ваном и Женей.

Я возмутилась. Это он мне вечер испортил, гаденыш! Еще и подставил дважды — с вином и на дороге!

— Нет, ну это же надо было додуматься до такого? — продолжал Адольф Енотыч. Про то, что я его изрисовала, он ни словом не обмолвился. — Кстати, — и тут тон Яра стал другим — более мягким, вопрошающим и очень приятным, даже как будто бы добрым. Вот же он лиса. — Как там Женя? Она… злится? Да?

— Нет, — улыбнулся ему брюнет. — Позвони ей, кстати. Она будет рада. А Ван остынет через пару дней, ты ж знаешь.

— Знаю.

— Так, стой тут, я еще кое-что забыл взять, — спохватился вдруг второй парень.

— Что? — голос гуся был само недовольство.

— Для бабушки, она просила формочки для блинов. Сейчас приду. И завяжи, ради Бога, шнурок, — тихо сообщил, наклонившись в парню его приятель или брат, не знаю, кем уж они друг другу приходились.

— Егор, ты почему сразу не мог взять? Мы же торопимся, — тут же рассердился Ярослав. — Как всегда. Быстрее иди обратно, чтобы нам еще раз не пришлось стоять в очереди.

Я еще больше рассердилась, но этот Егор явно был человеком с добрым сердцем и железным характером, а потому не обратил внимание на слова братика.