— Ты здорово по ней скучаешь, а? Скажи-ка, она тоже симпатичная, как ты?

Глаза у него были такие грустные и добрые, что я даже чуть улыбнулась.

— У меня есть фотография. — Я бросилась к себе в комнату и принесла последнюю книжку матери, «Пыль». Бережно провела рукой по ее лицу на задней обложке, где был снимок с побережья Биг-Сюр. Огромные камни в прибое, прибитые к берегу бревна. Ее рыбацкий свитер, волосы, подхваченные ветром. Она была похожа на Лорелею, только что потопившую корабль. Одиссею пришлось бы опять привязывать себя к мачте.

— Ты будешь красивее, — сказал он. Вытерев нос о рукав футболки, я улыбнулась.

Люди иногда застывали посреди рынка, глядя на мать. Не так, как смотрели на Старр, их поражала совершенная красота Ингрид. Их поражало, что она ходит на рынок и ест, как все. Обладание подобной красотой я даже представить себе не могла. Не осмеливалась. В этом было что-то сверхъестественное, пугающее.

— Не может быть.

— Может, может. Просто у тебя другой тип. Ты милашка. У твоей матери такой вид, будто она кусается, — я не против, грубость тоже заводит, но ты понимаешь, о чем я. К тебе будут липнуть, как мухи к меду. — Он так внимательно смотрел в мое поникшее лицо, так ласково меня утешал. — Слышишь? Ты будешь штабеля поклонников раздвигать, когда захочешь прогуляться.

Никто никогда не говорил мне такого. Даже если он просто врал, чтобы мне стало легче, — разве мое настроение хоть кого-нибудь сейчас волновало?

Рэй пролистал несколько страниц.

— Смотри, тут одно про тебя есть.

Я быстро перевернула лист, щеки вспыхнули. Я знала это стихотворение.

Шш-шшш,

Астрид спит.

Вот розовый родник безмолвных губ,

Нескладная нога свисает,

Как незаконченная фраза.

Созвездие веснушек, словно

Возможностей на жизненном пути.

Она ракушка каури, откуда

Мне слышен шепот нераскрытой женщины…

Мать читала его на выступлениях, а я сидела за своим столиком и рисовала, делая вид, что не слышу ее, что она описывает не меня, не мое тело, не мои нескладные детские ноги. Это стихотворение я терпеть не могла. Она что, думала, я не понимаю, о чем она говорит? Что мне все равно, кому она это читает? Нет, она думала, раз я ее дочь, то принадлежу ей и она может делать со мной все, что хочет. Превращать меня в стихотворение, выставить в его рамке мои куриные кости, мою ракушку каури, мою нераскрытую женщину.

— Что с ней случилось? — спросил дядя Рэй.

— Убила своего бойфренда, — сказала я, опустив глаза на ее фотографию. Этот профиль пронзал мне ребра, буравил внутренности, рвал правое легкое. С ресницы сорвалась слеза, упала на ее черно-белое лицо. Я размазала каплю по странице. — Она сейчас в тюрьме.

Рэй пожал плечами. Словно это было в порядке вещей. Хорошим не назовешь, конечно, но ничего особенного.

Восьмой класс я заканчивала в средней школе Маунт-Глисон, моей третьей школе в этом учебном году. Никого там не знала, ни с кем не хотела знакомиться. На ланч мы ходили с Дейви. Устраивали викторины с карточками, которые он сделал. Как называется детеныш хорька? Котенок. Сколько котят в помете? От шести до девяти. Созвездие Андромеда. Основная особенность? Большая туманность Андромеды. Самый интересный объект наблюдения? Двойная звезда Гамма Андромеды. Расстояние до Земли? Два миллиона световых лет. Аномалии? В отличие от других спиральных туманностей, которые с огромной скоростью удаляются от нас, Андромеда приближается к нам на триста километров каждую секунду.

Социальный работник часто посещал наш трейлер, сидел со Старр, стараясь принять выигрышную позу на крыльце под космами паучьей травы. Однажды он сказал, что мою мать перевели в женскую тюрьму рядом с Чино и после четверга к ней допускаются посетители.