К борту судна водитель доставил меня без особых приключений. Челнок протянул свою поврежденную рентгенами руку и поочередно буквально выдернул нас с Сашей, а затем и лодку на борт.

– Порядок, командир, – доложил отставной капитан. – Все по графику.

– Сколько их?

– Двенадцать человек, – присоединилась к разговору Марина, разодетая в пух и прах. Куда до нее дамам, веселящимся на юбилее Гарика, особенно по части украшений. Один только шестидесятичетырехзарядный “Бизон” чего стоит, не говоря о прочей бижутерии, нацепленной поверх пятнистого костюма.

– Всего лишь? – недовольно поморщился я. – А где остальные?

В это время ровно заработал мотор. Челнок оперся на поручень и задушевно поведал:

– Кто где, командир. Куделя готовится тебя убивать. Квач на разборках с Арсеном. Сигнал к атаке прежний?

– Конечно.

– Ну, ты даешь, – улыбка скользнула по губам Челнока.

– Если бы я.

– Ладно, давай подготовимся, – пробормотал Челнок, и неожиданно в его руках появился мой подарок. Чернобылец молниеносным движением послал патрон в патронник “стечкина” и жестом фокусника извлек прибор ночного видения.

Зато Марина, как положено хорошей секретарше, изготовилась к работе еще раньше шефа.

– Ты же револьверы не любишь, – с явной иронией сказала она.

– Что поделаешь, Мариночка, перенимаю передовые методы труда. Без револьвера сегодня не обойтись.

Револьверчик у меня громоздкий, РГ под номером шесть. Он весьма пригодится не потому, как оправдывает название, весит шесть килограммов и, подобно почти всем остальным револьверам, – шестизарядный, а из-за того, что я всегда говорю правду. Сказал ведь Наташе, какие аккредитивы предпочитаю. Вот и не собираюсь открывать отдельный аккредитив на каждую поставку в гусином направлении.

По такому поводу нажимаю на защелку, поворачиваю в сторону фальшствол с крышкой барабана относительно продольной оси выдвижного приклада и затем, вращая барабан по часовой стрелке, заряжаю оружие с дульной части, следя за нумерацией гнезд.

Номер первый – граната ВОГ-25, второй – еще убойнее, третий – ну прямо-таки букет цветов для хозяев дома под названием “Сирень”, а оставшиеся три гнезда барабана заряжаю все теми же осколочными “подпрыгивающими” гранатами, разрывающимися на высоте полуметра от земли. Хороший револьверчик, бьет на четыреста метров, но разве это его главное достоинство? Какие бронежилеты устоят против гранаты, разрывающейся на двести осколков и обеспечивающей сплошное поражение в радиусе шести метров? Таких еще не придумано, к тому же гусей принято дробью, а не пулями радовать, но чтобы меня никто в излишнем садизме не упрекнул, так в “Сирени” имеется резиновый травмобезопасный наконечник, смягчающий удар при попадании в человека. Я ведь не садист какой, вроде Гуся, тот на меня вертолетный десант снарядил, и вряд ли боевая машина несет на своем борту оружие с травмобезопасными штучками.

Хороший револьвер, гораздо лучше американо-германских аналогов. Из тех после выстрелов гильзы нужно вручную извлекать, а у моего все гораздо проще. Граната из ствола вместе с гильзой улетает, перезаряжать особой мороки нет. Да здравствуют наши Левши, я всегда стремился поддерживать талантливых изобретателей, не то что МВД. Эти до сих пор не решили: брать себе на вооружение подобный гранатомет или нет, им бы все с “макарами” гонять, о большем, чем “Скорпион”, не думают.

Десантировавшись на берег, мы действовали по заранее намеченному графику.