– В общем так, все знают, какой ты серьезный человек. Но если станешь бить Костю железом по и так сильно больной голове – тебе конец. Бахнул его, значит, и Лиду мог. Тем более, на ментах до сих пор глухарь висит, они с радостью это убийство наконец-то раскроют. Давай, помогай.

Генеральный менеджер вместо того, чтобы продолжать свои порывы с трубой в руке, стал судорожно хватать воздух перекошенным ртом.

– Кстати, ты себя хорошо чувствуешь? – заботливо, как и положено настоящему руководителю, спрашиваю эту находку для общества сексуально озабоченных.

– По-моему, я рано вышел на работу… – пробормотал генеральный менеджер. – А что делать? Ты же сам знаешь, на ком стоит фирма. Она же мне роднее мамы, если говорить честно. Что вы будете делать, если я в могилу лягу? Громко плакать и помирать с голоду! Чтоб мне провалиться, только не туда… Вы наверняка, пока я чуть было из-за такого объема работы… Не говоря за твоего гаденыша, чуть было не умер… Да вы же явно от безделья пухли! Или я вас не знаю? Одна забота – в карты поиграть, водки выпить, девки… Что вам еще надо? А, вот что! Меня туда загонять штучками своими… Ты чего лыбишься, ты тоже тот еще фрукт. Сам пример подаешь, нет, чтобы… Ты скоро от своего безделья по высоковольтным проводам будешь бегать, или я не прав? Ой, мама, я точно рано вышел… Ничего, вы еще наплачетесь… Без меня…

Продолжая свой извечный монолог, генеральный менеджер побрел к выходу, придерживаясь за стенку. Иди отдыхай, опасно приходить на работу с недолеченным сердцем. Будешь в следующий раз знать, как забывать обо всем на свете и пускать слюни при виде необычайно привлекательных грудей ходячих микрофонов. Жаль, конечно, твое отсутствие уже на работе сказывается, но характер есть характер, пусть даже генеральный менеджер куда виртуознее справился бы с ролью Снегурочки, тем более, в отличие от главного инженера, у него сердце пошаливает, а не глаз подбитый. Нет, все-таки Марина молодец, Снегурочка с подбитым глазом, это столь необычно. Какие только чудеса не случаются в канун Нового года, какие дерзновенные планы приходят в наши головы, особенно по поводу сюрпризов для ближних.

Войдя в приемную, обнаруживаю Наташу, до сих пор бдительно несущую трудовую вахту на Маринкином месте.

– Извини, задержался, – сказал я, – так что у тебя?

– Я отбила потерю. Мы заработали не десять тысяч, а двенадцать с половиной. На сегодняшний день. И это – не предел, – с гордым видом отметила Наташа.

– Ну и что? Думаешь, я тебя стану хвалить? Пойми, девочка, это твоя работа. И в том, что ты ее делаешь хорошо, не вижу ничего выдающегося. Кофе будешь?

– С удовольствием, – улыбнулась специалистка по намолоту безналичных из собачьего дерьма создательница новых рабочих мест, в том числе персонально для отставного старлея, виновница непредвиденных финансовых вливаний в городской бюджет и, соответственно, – благодетельница науки на финансово-дерьмовой основе.

Пока я возился с кофейником, Наташа оглядывалась по сторонам, словно попала сюда впервые. Ничего нового при большом желании она найти не может, ну разве что стреляную пистолетную гильзу и запах коньяка, а также эту громадную рюмку…

Подняв голову, я увидел, что Наташа одной ей известной манипуляцией превратила гигантскую посудину в кресло. Она задорно улыбалась, положив ногу на ногу. Да, эта девочка достойно вписалась в наш коллектив, умеет красиво проигрывать.

– Наташенька, ты паспорт поменяла?

– Нет, у меня прежний действителен.

– С одной стороны, это хорошо, а с другой – плохо.

– Отчего же?

– Я выиграл черную розу в бокале.