Судорожно вцепившись в поводья руками, я смотрела вниз. Двинуться с места казалось совершенно невозможным подвигом. Душный, тяжелый туман, лежавший в низине, поднялся выше, и уже окутал ноги моей лошади, и это была смерть... Круги поплыли перед глазами, вязкий серый туман поднимался все выше и выше, и вот уже нет Дана, пропал поселок, небо, деревья вокруг - все одна душная черная смерть, небытие, проклятие. Я хотела кричать, но не могла, задыхаясь, хватала ртом серую смерть, но в ней не было воздуха. Грудь сдавило словно многотонным грузом. Внезапно сильные руки схватили за плечи, встряхнули меня. Сквозь серый туман я увидела смутно проступающие знакомые черты, блеск светло-серых повелительных глаз. "Дан, - выдавила я с трудом, - Дан..." - хотела сказать "я умираю" , но не смогла. Дан снова жестко встряхнул меня. Ужас постепенно отступал. Черты окружающего проявились в серой дымке.

- Я держу тебя,- громко сказал Дан. - Не бойся. Держись за меня! Держись!

В этот миг я поняла смысл его слов, поняла, как я должна держаться. Отпустив меня, он отъехал на два шага, но я крепко уцепилась за него - сердцем, все время ощущая его присутствие. Он, казалось, совсем не знал страха. Его лицо было сурово и спокойно.

- Смотри вниз, - приказал он. Я поймала себя на том, что упорно бессознательно отвожу взгляд от поселка. Повинуясь Дану, я заставила себя смотреть вниз и снова ощутила тот же наползающий ужас. Но, мысленно крепко держась за Дана, продолжала смотреть. И тогда над крышами на миг проступило Лицо - жуткий, безобразный лик этот потряс меня. Дан! - крикнула я мысленно, и лик пропал. Я посмотрела на друга, и он, должно быть, прочел весь ужас и отчаяние в моих глазах.

- Что это... - прошептала я, не в силах сказать что-либо членораздельное. Сердце освобожденно и бешено колотилось после пережитого кошмара. Дан кивнул.

- Ты видела сейчас одного из Тех, кто стоит за теппелами. А сами они, поверь, безобидны. Больше не бойся.

И впрямь, мой иррациональный страх мой прошел почти полностью. Кончилось безумие. Это понятно, если подумать: мы боимся лишь сверхъестественного, но когда Оно входит в нашу жизнь реальным другом или противником, мы относимся к нему точно так же, как к земным, физическим явлениям.

Дан внезапно соскочил с коня. Отдав мне повод, он пошел вниз по склону холма, ведущему в поселок, и, дойдя до подножия, остановился. Из-за пазухи вынул он какой-то предмет, светящийся в ночи, бросил на землю и быстро вернулся к своей лошади. Теперь я разглядела, что это были белые диковинные цветы, вроде орхидей. Лепестки их причудливо изгибались, и, самое удивительное, цветы неярко светились во тьме, точно фосфоресцируя. А тьма вокруг них казалась еще гуще. Вдруг внизу мне почудилось движение, я невольно предупреждающе вскрикнула "Дан!" и тут же увидела два высоких темных силуэта. Мне показалось даже, что я различаю лица мужчин, их вскинутые автоматы...

Но Дан сидел уже в седле, каррос легко скользнул ему в ладонь. Раньше, чем раздалась автоматная очередь, свет карроса разлился, захватив и меня с лошадью и подножие холма. Я услышала сухой треск, и почти спокойно отметила, что это и есть выстрелы, что стреляют в нас. Наверное, должен быть слышен и свист пуль, но я не слышала его. Создавалось впечатление, что пули тонут в невидимой преграде, заслонившей нас. Я посмотрела на Дана и поразилась выражению его лица: оно было точно таким же, как тогда, когда он бинтовал Кашке руку. Напряжение сложной работы, сострадание, ледяное спокойствие, все это вместе застыло в его взгляде, устремленном вниз, за границу светлого круга.