– Умэ, – спросил я, вернувшись домой, – что значит Тиаполо?

– Дьявол, – ответила она.

– Я думал, он называется Эту, – сказал я.

– Эту другой сорт дьявола. Живет в лес, есть канака. Тиаполо – важный, главный дьявол, живет дома как христианский дьявол.

– В таком случае, я дальше не подвинулся, – огорчился я. – Как может Кэз быть дьяволом?

– Не то, – пояснила она. – Эз принадлежит Тиаполо. Тиаполо очень любит Эза, все равно как сына. Положим, Эз что-нибудь хочет, Тиаполо ему сделает.

– Это очень удобно Эзу, – сказал я. – Что же он для него делает?

Последовал бессвязный рассказ всевозможных историй, из числа которых многие (вроде вынутого из головы мистера Терльтона доллара) были для меня совершенно понятны, но в других я ровно ничего не понимал. То, что больше всего удивляло канаков, меня удивляло меньше всего: а именно то, что он ходил по пустырю, населенном Эту. Некоторые из наиболее смелых сопровождали его и слышали, как он разговаривал с умершими, отдавал им приказания и невредимо возвращался, охраняемый покровителями. Некоторые говорили, что у него там есть церковь, где он поклоняется Тиаполо, и Тиаполо является ему; другие клялись, что колдовства тут вовсе нет, что он совершает чудеса силою молитв и что церковь вовсе не церковь, а тюрьма, в которой он содержит одного опасного Эту. Нему как-то раз ходил с ним в лес и вернулся, славословя Бога за эти чудеса. Наконец-то начало для меня выясняться положение этого человека и способы, которыми он достиг его, и хотя он был твердым орехом для раскалывания, я в уныние отнюдь не впадал.

– Отлично, – сказал я, – я сам пойду посмотреть на место поклонения мистера Кэза, и мы увидим, как он поклоняется.

При этом Умэ ужасно заволновалась. Если я пойду в лес, так никогда не вернусь: без покровительства Тиаполо туда никому нельзя ходить.

– Положусь на Божие покровительство, – сказал я. – Я хороший малый, Умэ, как мужчина, и надеюсь, Бог научит меня.

Она немножко помолчала.

– Я думаю, – начала она торжественно и затем скороговоркой докончила: – Виктория важный старшина.

– Еще бы! – сказал я.

– Она вас очень любит? – спросила она снова.

Я ответил осклабясь, что считаю старушку несколько пристрастной к себе.

– Отлично! – сказала она. – Виктория важный старшина и вас очень любит, а помочь вам в Фалезе не может – очень далеко отсюда. Миа – маленький старшина, живет здесь. Положим, он вас любит, он все вам сделает. Так вот Бог и Тиаполо: Бог – он важный, большой старшина, у него очень много дела; Тиаполо – маленький старшина, он тоже очень любит показывать вид, что много работает.

– Я бы сдал тебя в руки мистеру Терльтону, – сказал я. – Твое богословие невыносимо.

Как бы ни было, мы целый вечер разбирали это дело. Передавая мне истории о пустыне и ее опасностях, она сама пугалась чуть не до припадка. Я и четверти, конечно, не помню, так как придавал ее рассказам очень мало значения, но два из них послужили мне средством к разъяснению. Милях в шести вверх по берегу есть небольшая бухта, которую они называют Фанга-анана – гавань, полная пещер. Я сам видел ее с моря настолько близко, насколько мог уговорить своих молодцов подъехать к ней.