– А теперь ты хочешь сделать это еще раз, но добровольно? – прищурился Чарли. – Покинуть ту жизнь, которую создал сам для себя?

– Рыбак‑учитель. От этого я вполне могу отказаться.

– У нас с Уильямом положение гораздо лучше, чем у большинства, – сказала Мэригей. – Наши дети уже большие, а мы все еще достаточно молоды для того, чтобы начать все сначала.

Эми мотнула головой. Биологически она была нашей ровесницей; у них с Терезой были две дочери‑подростка.

– Неужели вам неинтересно, какими вырастут ваши дети? Вы не хотите увидеть своих внуков?

– Мы надеемся, что они отправятся с нами, – ответила Мэригей.

– А если нет?

– Значит, нет, – вмешался я. – Многие дети уезжают из дома и начинают свою собственную жизнь.

– Но не многие родители, – возразила Эми. – Посмотрите, какую участь вы им предлагаете. Покинуть свой собственный мир, чтобы пойти следом за своими родителями.

– Как путешественники во времени. Как первопроходцы.

– Отвлекитесь на минутку от проблемы отцов и детей, – вмешался в разговор Чарли. – Неужели ты думаешь, что вам удастся завербовать сотню, а то и полторы, и при этом никто из них не отправится к ближайшему Человеку и не укажет на вас пальцем?

– Именно поэтому мы хотим, чтобы в этом пока что участвовали одни ветераны

– Я просто не желаю видеть моего старейшего друга в тюрьме.

– А мы и так находимся в тюрьме, Чарли. – Я махнул рукой вокруг себя. – Мы не видим решеток только потому, что они находятся за горизонтом.

ГЛАВА 4

Собрание закончилось в полночь, после того, как я призвал к голосованию. Шестнадцать человек поддержали нас, восемнадцать были против, а шестеро воздержались. Поддержка оказалась даже больше, чем я рассчитывал.

Мы шли домой, с удовольствием вдыхая ночной воздух, почти не разговаривая друг с другом. Снег сыпал с небес, приятно хрустел под ногами.

Мы вошли через черный ход и сразу же увидели Человека. Он сидел за обеденным столом, потягивая чай. У огня грел спину тельцианин. Моя рука автоматически дернулась за отсутствующим оружием.

– Уже поздно, – сказал я Человеку, не сводя взгляда с фасеточного рыбьего глаза тельцианина. Тот помахал своей семипалой рукой; все четырнадцать суставов неприятно изогнулись.

– Мне нужно не откладывая поговорить с вами.

– Где дети?

– Я попросил их подняться наверх.

– Билл! Сара! – позвал я. – Что бы вы ни намеревались нам сказать, они имеют право это услышать. – Я повернулся к тельцианину. – Вечер доброй удачи, – произнес я на его языке. Мэригей повторила те же слова, правда, с лучшим произношением.

– Благодарю, – ответило существо по‑английски, – но, боюсь, не для вас. – Оно было одето в черный плащ, который в сочетании с морщинистой оранжевой кожей составлял идеальный наряд для Хеллуина. Плащ несколько маскировал иноплеменника, скрывая осиную талию и огромный таз.

– Наверно, я стал совсем стариком, – сказал я Человеку. – Лори походила на одну из нас.

– Она такая и есть. Она не знала, что мы все слышали. На лестнице появились Билл и Сара в длинных ночных рубашках.

– Спускайтесь. Мы не собираемся говорить чего‑нибудь такого, чего вам нельзя было бы услышать.

– Зато я собираюсь, – возразил Человек. – Возвращайтесь в постели.