Словно, наказывая меня, она снимала какой то грех со своей души…

– Ты закончила? – спросил неожиданно появившийся за моей спиной Ками.

Я оглянулась на него, а затем медленно и недобро опустила взгляд на грязные ботинки, в которых он прошёл в предбанник.

– Брысь отсюда! – зашипела на него, наподдавав веником по всему, до чего смогла дотянуться, – Иди и отмой свою одежду! В баню такого грязного не пущу!

Ками обиженно надул губы и стащил с себя грязную обувь. Затем, так же непосредственно, как и обувь, он стянул с себя грязную рубаху, отчего я едва успела сдержать удивлённый присвист – у шамана было тело настоящего бойца: широкие плечи, узкие бёдра, вязь жил на руках, крепкий пресс… я даже заметила пару шрамов на белой коже, – но потом он с той же непосредственностью потянулся к завязкам своих штанов, и тут уж я не выдержала!

– Камитэо! Избавь от этого зрелища!

– А? – он обернулся и удивленно уставился на меня, затем словно что то вспомнил, и растянул на губах бесхитростную улыбку, – Прости, я иногда забываю, что ты – девушка.

– Да что ты? – искреннее недоумение в моём голосе боролось с сарказмом.

– К тому же я привык, что в этом доме стесняться некого, – он почесал свою голову и потянулся обратно за рубашкой, валявшейся на земле.

– Думаю, тебе было бы полезно вспоминать об этом в присутствии Мары, – заметила я, выразительно глядя на него.

Не мудрено, что девчушка воспринимает его, как своего будущего мужа! Если он шастает по огороду без портков…

– Ты где рос, дубина? – вдруг выдохнула я, представив себе незамысловатую картину.

– В степи, – без эмоций ответил Ками.

А я тут же сдулась.

Леший его знает, какие у них там в степи обычаи…

– Ладно, твоей одеждой я сама займусь, а ты иди в баню. Вода ещё холодная, но ты же у нас шаман, – я усмехнулась, – К тому же, если будем ждать до вечера, пока она сама растопится, я умру с голода.

– Договорились, – очень странно отреагировал Ками, провожая свои вещи в моих руках с каким то немым изумлением в голубых, как небо, глазах.

Надеюсь, я не совершаю какой нибудь степной свадебный обряд, приводя в порядок одежду суженного… Мара точно сойдет с ума…

Когда я закончила со стиркой, день уже клонился к вечеру, и, предположив, что шаману хватило времени, чтобы привести в порядок свои телеса, я направилась прямиком в баню. Вывод оказался верным, так что я сняла с себя всю одежду и забралась в парилку. Пока сидела на деревянной полке, предаваясь фантазиям, как с меня вместе с грязью сходит старая кожа, давая возможность появиться новой мне: без гнёта чужих тайн и груза чужих запретов, чистой от ошибок прошлого и готовой к новой странице своей жизни, – дверь в предбанник дважды хлопнула…

Но раз Ками не зашёл внутрь, широко улыбаясь, могу предположить, что это была Мара.

Закончив с водными процедурами, я выглянула из за двери и обнаружила на небольшой скамеечке светлый сарафан. Он был слегка короток, но чист, – в отличие от моей одежды, которая, кстати, вообще куда то пропала, – и это стало его главным преимуществом. Натягивая ткань на себя, я вдруг поняла, что впервые одеваю нечто подобное и даже представить себе не могу, как буду в нём выглядеть, – но поднятая бровь шамана, когда я таки вышла из бани, и сердитый взгляд Мары передали мне общую картину…

– Не нужно было давать ей одежду мамы, – надувшись, сказала девочка.