По-хорошему мне следовало бы надрать ему задницу прямо тут, на стоянке, но я знал, что прекращение нашей дружбы причинит ему в десять раз больше боли, чем мне, особенно с его-то страхом остаться одному.

Я решил бросить щенку кость.

– Ты используешь Дилан, чтобы заставить Хейли ревновать, но это не сработает. Тебе нужно просто набраться, наконец, смелости и покончить с этим проклятым дерьмом.

Он закурил еще один косяк.

– Эх, если бы все было так просто.

– Это и так просто. Ну, только если… – У меня внутри все сжалось, когда мне пришла в голову мысль. – Она ведь не беременна, правда?

Оук поморщился.

– Нет. Насколько мне известно, нет. – Он выпустил клуб дыма. – Если и да, то это не мой ребенок. Мы не трахались уже несколько недель.

Я хотел напомнить ему, что иногда девушка может только через несколько месяцев понять, что залетела, но потом передумал. Похоже, ему вообще на все пофиг. – Послушай, чем дальше, тем только хуже. – Я пожал плечами. – Ладно, делай со своим членом что хочешь, чувак. Хочешь – используй его и переспи с Дилан, хочешь – нет. В любом случае мне плевать.

– Да не хочу я с ней спать. – В его глазах мелькнуло подозрение. – Но у меня такое ощущение, что этого хочешь ты.

Оукли может катиться к черту.

– Нет. Зачем мне мучить свой член каким-то сухим, посредственным мясным рулетом, когда у меня уже есть хороший, сочный кусок филе миньон, готовый к «прожарке» в любое время, когда я захочу?

Он махнул рукой, как будто обжегся.

– Черт. Ты не прав, Ковингтон. Но раз уж мы заговорили об этом, я слышал, Бритни все-таки вне подозрений, потому что ее родители закатили истерику, но так и не нашли баллончик с краской.

Они никогда и не найдут, ведь я его выкинул.

– Да.

Я сел в машину. Дилан запирает пекарню, так что она будет здесь с минуты на минуту. Мне не хотелось ее видеть, и тем более не хотелось, чтобы она вдруг случайно увидела меня.

– Так что, ты домой сейчас?

– Ага.

Поскольку ограбление больше не входило в планы, делать здесь было нечего. Оукли засунул руки в карманы.

– У нас все нормально, чувак?

Пока что.

– Да.

– А что насчет Дилан? Ты, наконец, решил оставить ее в покое, больше никаких конфликтов?

Я ухмыльнулся, заводя машину.

– Если ты не хочешь попасть под перекрестный огонь, лучше перестань задавать мне тупые вопросы, ответы на которые тебе не понравятся.

И я уехал.

Глава двадцатая

Дилан

– Ты уверена, что я нормально выгляжу? – спросила Сойер, натягивая на себя длинный бирюзовый свитер. – Еще только первая неделя сентября, может быть, свитер – это плохая идея.

Я докрутила последнюю прядь ее волос на плойку. Я чуть не взвизгнула, когда она все-таки согласилась снять повязку и позволила мне сделать ей прическу.

Она была просто великолепна, хотя сама Сойер, может, так и не считала, и очень зря. А с этими шикарными шелковистыми волнами сегодня вечером она явно привлечет всеобщее внимание. Все себе шеи свернут, когда будут на нее оглядываться.

С другой стороны, существовал ее наряд. Над ним нужно было немного поработать. Обычно я всеми руками за ретро и винтажные вещи, но фиолетовая юбка плохо на ней сидела – не по талии и очень длинная. Свитер был симпатичный и с достаточно глубоким вырезом, как раз чтобы показать ее красивую грудь.

Я прикусила губу, обдумывая, что мне ответить. Я буду плохим другом, если совру, но при этом я не хочу, чтобы она потом ненавидела меня и чувствовала себя неуверенно.