Поэтому решаю успокоить спецназовку как умею. Прижимаю к себе Ясну, заглядываю в обеспокоенные глаза и накрываю рот губами. Ммм, сладко. Она офигевает от такого моего «успокоительного», но спустя секунду тихо постанывает от удовольствия. Мои пальцы слегка мнут ее крепкие бедра, обтянутые черной тканью спецовки.

— Али, закрой глаза, — громко говорит Аяно, на самом деле, чтобы я обратил внимание, что мы с рыжей не одни.

— Ты чего это? — спрашивает Ясна, ошеломленно хлопая ресничками, когда отпускаю.

— Просто ты была права, — отвечаю и на недоуменный взгляд рыжей красотки поясняю. — Счастье где-то рядом.

— А! — улыбается Ясна, глазки радостно блестят. — Хорошо, что ты понял.

Бестия смотрит на нас довольным взглядом — рада за подругу. А вот Аяно недовольно бурчит, теребя темляк на рукояти убранного меча:

— Вы какие-то странные. Чем вы в аду вообще занимались?

Я усмехаюсь.

— Слово «ад» говорит само за себя. Чертовщиной мы занимались.

Посреди лаборатории высится с зажмуренными глазами Крокодил.

— Аднака, аткрыть ужа мажна?

— Да, выдвигаемся назад, — я выхожу из лаборатории.

Уже в Версале узнаю от Софии, что Элизабет объявила войну вымесам и наградила меня орденом…

— Привязки? — кричу я, перекрикивая шум воды. Стою под душем у себя в покоях. Тщательно натираюсь мочалкой, чтобы смыть с себя кровь, гарь и вонючие ароматы поджаренных вымесов.

— Подвязки, — поправляет София, заглядывая из-за дверцы душевой кабины. — Высший рыцарский орден Великобритании. Им могут быть одновременно вознаграждены не больше тридцати человек. Кстати, одного из кавалеров ордена ты убил летом.

— Аурукс? — сразу догадываюсь, что это инферно. Стольких бриташек охмурил, конечно, сволочи накидали орденов.

— У тебя замечательная интуиция, — София не отрывает блестящего взгляда от моего атлетического тела. — Но Сварог с этими наградами. Сейчас ты возвращаешься в Москву. Сергей Ливер уже готовит к вылету дружину, включая наших вассалов.

— Умница моя, — хвалю свою невесту за быструю реакцию — это ведь она пнула Ливера. — А зачем мне в Москву? Мне в Британию надо же.

Я поворачиваюсь к ней передом, струи воды смывают остатки пены с тела, и София сглотнув, подступает ближе. Ее длинные нежные пальцы скользят по моим грудным мышцам вниз, оглаживают кубики пресса, обводят рельеф каждого.

— Затем, мой любимый женишок, — охрипшим голосом объясняет София, уперевшись взглядом мне в низ живота, — что завтра ты выступаешь на собрании Круга Домов. Дом Бесонова, как приемник Дома Бородовых, является руководящим членом Круга, соответственно имеет право созывать заседание всех Домов. Мы не можем положить всех своих людей в Британии. Нет, дорогой, ты обязан предложить всем Домам участвовать в войне с вымесами.

Брызги душа орошают платье княгини, и сквозь намокшую ткань проступают идеальные округлости грудей в белом лифчике. София подступает ближе, гладит мои плечи, пытается сжать дельтовидную мышцу, конечно, это не происходит — мускулы у меня как стальные, и от этого княгиня приходит в еще большее возбуждение.

— Но, по уговору с Элизабет, в Британию пустят только моих вассалов, — замечаю.

— Сделай тогда все остальные Дома своими вассалами, — отмахивается София от моих слов, как от какой-то ерунды. Блеск ее глаз говорит, что сейчас ее волнует другое…и еще как волнует!

— Можно и сделать, — задумчиво говорю.