— Должны ли мы обратиться к врачу? — спросила я.

— Я думаю, мы доберемся туда раньше него, — ответил Александр.

Александр подкатил свой Мерседес к подъездной дорожке у дома Генри. Мы выскочили. Александр даже не остановился, чтобы закрыть дверь. Он подбежал к дому и звонил до тех пор, пока удивленный Генри не открыл нам дверь.

— Где она? — потребовал Александр.

— Сторми?… — Генри был все еще сбит с толку нашим внезапным появлением в его доме.

— Да!

— Э-э… Наверху, в моей комнате.

Александр взлетел вверх по лестнице, и я последовала за ним.

— Сторми?! — позвал сестру Александр.

Мы прошли несколько спален и ванную комнату. Потом мы наткнулись на дверь, возле которой висел плакат "Властелин колец".

— Должно быть, это она, — сказал Александр.

Он толкнул незапертую дверь. Мы оба боялись того, что могли бы увидеть там. Бледная Сторми лежала на кровати. Валентин держал ее за запястья, как будто ищет пульс. Билли стоял рядом с ними обоими. Александр бросился в сторону своей сестры.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Александр.

Сторми села.

— Что ты здесь делаешь? — удивилась она, увидев противоядие в его руке.

— Можешь ли ты дышать? — спросил он, сам еле отдышавшись.

— Конечно же, я могу дышать! — сбитая с толку, Сторми посмотрела на брата.

— Ты ела чеснок? — спросил твердо Александр.

— Э-э… Нет, — ответила она, все еще не до конца поняв ситуацию.

— Прикасалась к нему?

— Нет.

— Ты к нему приближалась?

— Нет, я даже не видел какой-либо чеснок, — ответила она расстроенно.

— Как насчет тебя? — спросил мой парень.

— Я в порядке, — сказал Валентин.

— О чем ты говоришь? — в конце концов спросила Сторми брата.

— Билли сказал, что ты ела чеснок, — сказал ей Александр.

— Нет, — сказала она. — И это было сто лет назад.

— Что это? — спросил Билли, увидев шприц Александра в полиэтиленовом пакет.

— Тогда что ты делаешь? — Стерлинг проигнорировал вопрос моего брата.

— Валентин читает мою кровь, — ярко ответила Сторми. Это было способностью младшего Максвелла. При нажатии на чью-то вену, он может прочитать душу, мысли и чувства кого-то.

— Я следующий, — воскликнул Билли.

— Но Билли, ты ведь прислал нам сообщение, — сказал Александр. — Я думал, что вы ели чеснок.

— Да, я сказал это вам, но мы этого не сделали на самом деле, — ответил мой брат.

— Мы играли в игру, — сказала Сторми.

— Мы играли в "Правду или расплату", — подсказал Билли.

— И Генри осмелился предложить Сторми съесть зубчик чеснока. Потом она испугалась и побежала сюда.

— Разве ты не знаешь, что должна была взять "правду", а не "расплату"? — спросила я Сторми.

— Она заперлась внутри, пока мы не пообещали, что не собираемся заставлять её, — продолжил он.

— Так что же такого случилось? — спросил Генри. — Позже, она осмелилась съесть халапеньо *(сорт перца, по остроте который, напоминает чили — прим. переводчика).