Но тогда все быстро объяснилось — пока он в недоумении хлопал глазами, учительница хитро улыбнулась и подмигнула ему:

— Шучу. Сегодня первое апреля. Пять, конечно, пять, молодец.

…Она ушла, а он остался один на один со своими высокими чувствами, никому теперь не нужными и смешными. Она ушла к мужу — хорошему и доброму, надежному и богатому. Она, видите ли, не может обидеть мужа, потому что по гроб жизни ему благодарна. Отлично. Ведь только «по гроб жизни», а потом-то обижать уже будет некого. И деньги… ей нужны деньги. Она столько раз рассказывала ему о своем детстве, главным фоном которого были деньги. Точнее — их отсутствие.

Одно из самых ярких ее детских воспоминаний — как они с матерью купили в магазине полуторакилограммовую банку селедки иваси и собирались съесть ее вечером с картошкой. Открыли банку — а там черная икра. Видимо, в магазин случайно попала часть «левой» партии, которую закатывали в селедочные банки.

— Представляешь? — Рассказывая, она зажмурилась. — Полтора килограмма икры! Как в «Белом солнце пустыни». Я ела ее столовой ложкой! Представляешь?

Он понимал, что человека, который вырвался из нищеты, никакими силами не загонишь обратно. А сейчас оторвать ее от мужа — значит отобрать у нее деньги. Муж и деньги слились для нее в единое неразрывное целое, вот в чем проблема.

Да и сам шеф кое-чему его научил. Он вообще любил учить, а точнее — поучать.

— Стимулы должны быть, мальчики, стимулы. Любая цель достижима, но обязательно надо ее наметить. Не плывите по течению, а барахтайтесь, гребите. Имейте в виду, что женщины больше всего на свете любят успех. Успех, понимаешь? Они его чувствуют за версту, как пчелы мед, и слетаются, слетаются… Ты можешь быть семи пядей во лбу, ты можешь потрясать их своими бицепсами, ты можешь быть а-а-ахренительным любовником, но без успеха это все — бутафория.

— А как же слухи о такой черте русской женщины, как тяга к самопожертвованию? Не сам придумал, классическая литература навеяла. Неужто классики нам врали? Вы, шеф, о женах декабристов слышали когда-нибудь?

— Да, жалеть наши женщины умеют, — согласился шеф. — А любят все равно успешных. Тех, кто карабкается. Мужик, который годами сидит на одном месте и не наращивает обороты, покрывается болотной тиной. А в болото сбегаются только лягушки. Лягушки, а не царевны.

— Вы знаете, шеф, почему я до сих пор сижу на этом месте, — со злобой сказал он.

— Какие твои годы. Да и место у тебя неплохое.

— Значит, я могу претендовать на хороших лягушек…

Вообще-то ему было что ответить шефу. Например, то, что от них, успешных и карабкающихся, женщины иногда сбегают в маленькое болото. Или то, что на них, успешных, чаще всего устраивают охоту. Это в дикой природе съедают слабых, а человеческое сообщество предпочитает закусывать самыми сильными и успешными.

Да, он мог бы возразить, но в главном-то шеф прав — она не хотела уходить от него. А прогулки «на болото»… Так ведь все сказочные царевны, имеющие хорошую лягушачью родословную, любят иногда переодеться в свою старую шкурку. А Иванам Царевичам своим говорят так: «Не ходи за мной, не подглядывай, и тогда я обязательно вернусь к тебе, такая же прекрасная и любящая».

Помнится, Иван Царевич оказался страшным ревнивцем, не послушался, пошел за женой и сжег лягушачью шкурку. Что ж, его можно понять. Кому понравится, что жена все время шастает куда-то по ночам?

Впрочем, у шефа такой возможности уже не будет.

Шеф капитально подставился, и не воспользоваться этим было бы страшной глупостью. Ждать осталось совсем немного.

Глава 1

ЛАРИСА

Лариса проснулась и, прежде чем открыть глаза, осторожно понюхала воздух.