Мара поджала губы.

— Что-то я не заметила, что сейчас ты находился на грани жизни и смерти, — сказала она. — Совсем наоборот — ты очень хорошо себя чувствовал!

— Верно. Поэтому я выпил меньше, чем мог, и твоя жизнь и здоровье под угрозой не оказались. Или ты плохо себя чувствуешь?

— Нет. Но ты мог сделать это более цивилизованно. Попросить у меня разрешения, например. Но уж точно не кусать! Вообще-то, я испугалась!

Я шагнул по направлению к ней, и Мара предостерегающе подняла руку.

— Я не хотел тебя напугать. Но дело в том, что я, в отличие от вампиров, не смогу выпить ни капли, если твое сердце бьется в нормальном ритме. В момент оргазма, как ты понимаешь, оно бьется быстрее. Говорят, в таких случаях кровь приобретает особый вкус.

— Ну ты… — Мара осеклась, вспомнив о моем предостережении, и снова взглянула на себя в зеркало. Одним из самых положительных моментов в поведении вакханок было то, что у них практически полностью отсутствовал инстинкт самосохранения: она могла испугаться, чудом избежав автомобильной аварии, но уже через пять минут думала о том, что ей нравится ощущение опасности, и проделывала опасный маневр на дороге еще раз. Вот и теперь она улыбалась своему отражению, и страха в ней уже не осталось. — Ты знаешь, наверное, я перегнула палку. Подумаешь, какие-то следы. Мне даже понравилось. В этом есть что-то… животное и первобытное. — Она подошла ко мне и заглянула в глаза. — Хочешь еще чуть-чуть?

— Очень, но тогда я не выйду из твоего дома на своих двоих.

— Это скучно. — Она помолчала, внимательно изучая мое лицо. — Пойдем, поплаваем под луной?

Я обнял ее за плечи.

— Как-нибудь потом. Ты мне кое-что обещала, помнишь?

На ее лице появилось скучающее выражение.

— Ах да. Вопросы. Что ты хочешь узнать?

— Эта женщина из Ордена. Подумай хорошенько и попытайся вспомнить — она точно ничего у тебя не спрашивала? Может быть, о своих коллегах? Или обо мне?

Она посмотрела на меня с улыбкой.

— Если это на самом деле твоя сбежавшая жена, то вкус у тебя отменный, не могу не признать. Но о тебе она не спрашивала. Я уже сказала, что она ни о чем не спрашивала. Просто пришла и ушла.

Мара вернулась в кровать, захватив с туалетного столика щетку для волос, и принялась причесываться.

— Зачем ты приехал в Треверберг? — спросила она. — Ищешь Незнакомцев?

— А ты можешь мне в этом помочь? Они любят увеселительные заведения, может, они заглядывали и к тебе.

Она задумчиво провела щеткой по волосам.

— Давно. Один раз. Это был молодой мальчик, максимум лет пятьдесят. Он вел себя настороженно, всего боялся… ну, ты знаешь, как это с ними бывает. Было бы глупо ожидать от создателя, который насильно обращает кого-то, ускоренного курса «как быть вампиром».

— И что же мальчик?

— Поискал жертву, но никто не отозвался. И он ушел ни с чем. Скорее всего, уехал из города. А теперь… теперь тут либо никого из них не осталось, либо они хорошо прячутся. И, скорее всего, последнее. Этот город создан для таких, как они.

Я сел на кровать, потом лег и замер, глядя в потолок. Мара примостилась рядом, свернулась клубочком и положила голову мне на грудь.

— Назови мне свое настоящее имя, — попросила она.

— Хочешь попробовать меня приворожить? Я могу притвориться, что у тебя получилось.