— Эта Гретхен Тиллбери крепкий орешек, — продолжала Элен. — Уже стоя в дверях, она сказала, что в моей любви к Эду нет ничего зазорного. По ее словам, это вполне нормально, потому что любовь — это не водопроводный кран, который можно открыть или закрыть по собственному желанию, — но я должна помнить одно: моя любовь не в состоянии остановить Эда, как не остановит его даже любовь к Натали, но никакая любовь не снимает с меня ответственности за ребенка. После ее ухода я лежала и размышляла. Думаю, мне больше нравилось бы лежать и злиться. Это было бы намного легче.

— Да, — согласился Ральф. — Понимаю. Элен, почему бы тебе не принять таблетку и не предоставить всему идти своим чередом?

— Я так и сделаю, но сначала мне хотелось бы поблагодарить тебя.

— Ты же знаешь, это вовсе не обязательно.

— Вряд ли я что-нибудь знаю наверняка, — сказала Элен, и Ральф с радостью отметил легкую вспышку эмоций в ее голосе. Это означало, что и столь необходимая часть натуры Элен Дипно по-прежнему с ней. —Я до сих пор зла на тебя, Ральф, но я рада, что ты не уступил моей просьбе не звонить в полицию. Знаешь, именно этого я и боялась. Ужасно боялась.

— Элен, я… — Голос его прозвучал глухо, с хрипотцой. Он откашлялся и снова попробовал: — Я просто не хотел увидеть тебя когда-нибудь вновь избитой. Встретив тебя всю в крови, бредущую по улице, я страшно испугался…

— Не надо об этом. Пожалуйста. Я снова расплачусь. У меня больше не осталось сил для слез.

— Хорошо. — Ральфу хотелось спросить о многом, связанном с Эдом, но для расспросов сейчас вряд ли было подходящее время. — Могу я навестить тебя завтра?

Секунду поколебавшись, Элен ответила:

— Не думаю. По крайней мере, не так скоро. Мне нужно самой хорошенько подумать, многое понять и решить, а это будет крайне тяжело. Но я обязательно позвоню, Ральф. Хорошо?

— Ладно. Все нормально. А что будет с домом?

— Муж Кэнди закроет его. Я передала ему ключи. Гретхен Тиллбери сказала, что Эд не должен появляться в доме даже за исковой книжкой или сменой белья. В случае необходимости он даст свои ключи полицейскому, и тот принесет все, что нужно. Думаю, Эд отправится во Фреш-Харбор. Там для работников лаборатории есть маленькие коттеджи. Они довольно привлекательны… — Короткая вспышка огня исчезла из речи Элен. Теперь в ее голосе осталась только угнетенность, надлом. Она казалась очень, очень уставшей.

— Элен, я так рад твоему звонку. Не хочу тебя обманывать, он принес мне облегчение. А теперь попытайся заснуть.

— А как ты, Ральф? — неожиданно спросила Элен. — А ты спишь в эти дни?

Удар в самую точку. Ральф едва устоял перед искушением исповедаться. — Немного… Не столько, сколько хотелось бы. Меньше, чем мне необходимо.

— Что ж, будь внимателен к себе. Сегодня ты был настоящим храбрецом, совсем как рыцарь из легенд о короле Артуре, но я думаю, что даже отважный сэр Ланселот время от времени терпел поражения.

Ральфа тронули и удивили ее слова. Перед его мысленном взором промелькнула очень живая картина: сэр Ральф Робертс в боевых доспехах на снежно-белом скакуне и за ним на пони Билл Мак-Говерн, его верный вассал, в кожаном камзоле и своей неизменной щегольской панаме.

— Спасибо, дорогая, — сказал он. — Думаю, это самая Приятная похвала, высказанная в мой адрес со времен президентства Линдона Джонсона. Спокойной тебе ночи, милая.

— И тебе тоже.

Элен положила трубку. Ральф, с трубкой в руке, задумчиво смотрел на телефон. Возможно, у него все же будет спокойная ночь.