Наконец высокий, тощий, печальный человек решается подойти к нему.

– Прославленный сын Перу, неоценимый друг общин, позвольте сказать вам слово!

Инженер вытирает губы рукавом.

– Отважный спаситель отечества, мы – из общины Морколья. Ваша слава дошла и до нас. Судьба, порою милостивая к бедным, свела нас с вами. Мы знаем: благодаря вашим кадастрам многие общины получили свою землю. Путники приносили нам вести. Морколья, наша община, терпит неправду. Хозяин поместья «Ла Голондрина» забрал наши лучшие земли и творит над нами что хочет.

– Сеньор выборный, скажу уж все как есть. Хозяин «Ла Голондрины» подкупил нашего бывшего представителя, – говорит угрюмый толстяк. – Этот Иуда отдал за малую мзду наши земельные права.

– К счастью, у нас была заверенная копия. Мы решили оттягать землю. Ведь земля принадлежит тому, кто на ней трудится!

– Верно, сынок. Земле нужен труд, женщине – любовь. Любовь как раз по моей части – та, что движет светила. Моя специальность – небесная механика. Изучая пути светил, я составляю мои кадастры. Ты прав: благодаря мне многие общины оттягали свои земли.

– Чтобы вести тяжбу, нам нужна поземельная опись. Составите ее только вы. Вас все знают. Песни про вас поют.

– Ничуть не удивляюсь.

– У нас в Морколье тоже поют про вас, господин Инженер.

– На Большой Медведице, названной неудачно, ибо медведей там нет, меня воспевали не в звуках, но в красках. Преобладали алые тона, конечно, не те, что здесь. А что поют у вас?

– Жабоглот! – кричит выборный Кангалайя.

Тогда ты и явился мне на беду, плясун собачий. Босой, без рубахи, в старых штанах, в драном пончо на голом, тощем теле. Не стесняясь заячьей губы, ты засмеялся, запиликал на скрипочке, запел:

Потом ты стал плясать. Сперва – передом, затем – боком, и кланялся, и выпрямлялся, а в правой руке держал шляпу, лицо прикрывал. Ах, подлиза!

– Кто научил тебя этой песне, сынок? – спросил польщенный Инженер.

Ты зарумянился. Ты все еще смеялся. Никогда не скажешь слова, гад.

– Он сам ее сочинил, господин Инженер, – сказал выборный Кангалайя. – И музыку сложит, и обед сварит, и по дому что хотите.

– Плясун и певец бывает мне нужен, когда я падаю духом под бременем знаний.

– Берите его, господин Инженер. Мы вам его дарим, а вы уж возьмите с нас поменьше. Жабоглот у нас – сиротка, он услужливый, смирный. Все умеет, а если надо девушке спеть, можете на музыкантов не тратиться. Берите его, он ваш!

Чтобы сэкономить, твоя община подарила тебя, словно вещь. Тут и разница: меня наняли, тебя – взяли, как подарок. Я – помощник, а ты – вроде премии в лавке.

– Разрешение на опись у вас есть? – спросил Инженер.

Выборный Кангалайя спокойно ответил:

– Субпрефект Льендо и наш помещик большие друзья, то-то в плохо.

– Без разрешения – цена двойная.

– Сколько это будет, господин Инженер?

– Четыре тысячи.

Кангалайя в ужасе поднял руки.

– Очень много, сеньор! В. прошлом году инженер из «Перувиэн» тысячу просил.

– Что ж он работы не сделал?

– Обвал случился, сеньор.