– Не иначе шарлатан. Настоящий землемер знает природу. Да тут и много знать не надо. Я предсказал наперед три землетрясения, пятнадцать толчков, десятки метеоритов и радуг. Этот тип собирался составить липовую опись.

– Что такое липовая опись, сеньор?

– Фальшивая. Мошенники тем и живут, что их составляют. Помнишь, Тупайячи, того инженеришку, который поместил реку Мараньон на плане Пьюры? Спросите в Управлении по делам индейцев. Сколько общин проиграли из-за липовых планов? Я не фантазер, я – профессионал с девятью дипломами. Потому и назначаю свою цену.

– Нам такой человек как раз нужен. Только очень уж дорого. Нам не собрать четырех тысяч.

– Сколько в общине домов?

– Штук триста, господин Инженер.

– Если хотите, платите иначе: не вся община, а каждая семья отдельно.

– По скольку?

– По двадцать солей.

– Это надо обсудить.

Кангалайя отходит и совещается с властями общины. Жабоглот, мерзавец, пляшет как плясал. Инженер наливает себе еще и сплевывает осадок.

– Хватит, поторговались. Меня ждут важные трансцендентальные дела. Прощайте.

– Мы уже решили, господин Инженер.

– Как будете платить?

– С каждой семьи, господин Инженер.

– Превосходно! Готовьте контракт: по двадцать солей с семьи. Это еще немного. Такой у меня недостаток, губит меня доброта. Тысячу задатка дадите?

Он протягивает руку. Выборный Кангалайя с жаром пожимает ее. Инженер похлопывает Жабоглота по грязной щеке.

– Твоя радость питает мое усталое сердце, сынок. История для своих целей пользуется столь ничтожными существами, как Тупайячи, и столь неучеными, как ты. Когда я бываю при дворе, мне нужно, чтобы кто-то бил в литавры. Назначаю тебя моим главным музыкантом.

– Берите его, господин Инженер! От его песен любая девица заплачет.

– Жду контракта, а потом угощенья.

Так я узнал тебя, плясун! Подали угощенье. Ты все пел и плясал, хотя на твоем месте я бы залепил лицо снегом. Ты все смеялся, недоносок. Угощались мы до ночи. С утра нам дали куриного супу. Господи, до чего же хороший из курицы суп! Еще светало, когда мы тронулись в путь, и задолго до полудня Кангалайя сказал:

– Через одну лигу будет поместье «Лас Трес Крусес».

– Ты не боишься ехать через поместье?

– Хозяева хорошие, господин Инженер. Попьем, повеселимся! Вы не беспокойтесь.

Было уже совсем светло, и мы повстречали пастухов.

– Кто такие? – спрашивает Инженер.

– Арендаторы мы, у сеньора Коваррубиаса.

– Довольны?

– А то как же! – говорит морщинистый пастух.

– Почему это?

– В Лиме или там в Уанкайо я бы с голоду помер. Да где угодно помер бы. А тут хозяин обо мне печется.

– Вот как?

– Кормит, мяса дает, даже водочкой поит. Разрешает держать скотину, птицу и еще платит по девяносто солей. Чего еще надо человеку, сеньор?

Инженер вынимает пачку сигарет.

– Кури! Дай тебе бог…

– А вы поосторожней, сеньор, места тут заколдованные.

– Ты о чем, сынок?

– Скоро будет озеро, так вы держитесь подальше, оно нехорошее.

Мы едем по равнине. Видим озеро, красное, словно кровь.

Темнеет, вода как будто шевелится.

– Где же тут чары?

– Лучше об этом не говорить, господин Инженер.

– Мне сведения нужны, а не мнения.

Выборный Кангалайя показывает на гору.