— Чтобы поехать вместе с вами. Вы ведь говорили, что знаете, где найти этого мерзавца Райкара. Или вы думаете оставить меня здесь?

— Послушайте, дружище, — вступил в разговор Бан-Тай, — разве вы не понимаете, что это невозможно, дорога может утомить вас. Мы с Редоном сейчас перевяжем вам ноги, полечим, положим лекарство на грудь… Мы вовсе не собираемся оставлять вас здесь…

— Вы не покинете меня? — переспросил несчастный. — А как же моя дочь? Если вы сейчас же не отправитесь в путь, не теряя ни минуты, ни секунды… Вы что, не понимаете, какой опасности она подвергается? А вы собираетесь торчать здесь и бороться за жизнь трупа!

Редон и Бан-Тай переглянулись. Они-то, как никто другой, отлично понимали, что задержаться тут еще на некоторое время означало подвергнуть еще большей опасности несчастную девочку, возможно даже, обречь ее на смерть или, что гораздо хуже, на тяжкие испытания. Промедление в данном случае дорогого стоило. С другой стороны, друзья не могли оставить больного одного, хотя и знали, что он не жилец и вот-вот умрет. Это было бы бесчеловечно!

Репортер окликнул Буль-де-Сона и рассказал ему о своих сомнениях. Может быть, юноша захочет остаться с умирающим? Но Буль-де-Сон запротестовал. Что, если патрон и Бан-Тай встретятся с коварным врагом. Разве вдвоем им справиться? Тут и троих будет маловато, и даже Пьеко не станет лишним.

— Ты советуешь нам бросить несчастного старика здесь?

— Откуда мне знать! Как ни поверни, со всех сторон ужасно! Но как бы вы ни поступили, будет правильно! Кроме того, вы ведь знаете, что я сделаю, как вы скажете.

Туанг-Ки не сводил с разговаривающих глаз. Повернувшись к нему, Редон объяснил, что юный парижанин останется тут, чтобы ухаживать за ним.

— Путешествие будет недолгим, займет два или максимум три дня, а потом вы к нам присоединитесь…

— Как? Значит, вы оставите лошадей?

— Мы найдем других.

Сделав неимоверное усилие, Туанг-Ки пожал французу руку.

— Не старайтесь обмануть меня, — сказал старик, — вам не спасти меня… Я знаю, что обречен… Я хочу, нет, я требую, чтобы вы уехали немедленно и больше не занимались мной… И Пьеко тоже…

— Нет! — воскликнул репортер. — Мы не можем, не хотим оставлять вас одного…

— Тем не менее это просто необходимо!

Здоровой рукой Туанг-Ки выхватил из-за пояса нож.

— Моя смерть сделает вас свободными! — крикнул он. — Спасите мою девочку!

И, прежде чем кто-либо успел помешать ему, вонзил лезвие в грудь.

— Пьеко!.. Янка! — были последние слова умирающего.

Отважный солдат принял смерть. В душе старого крестьянина отцовская любовь возобладала над разумом.

— Пойдем с нами, — сказал Редон безутешному Пьеко, — отныне ты — наш брат… В наших сердцах только одно желание, за которое твой отец отдал жизнь, — спасти твою сестру…

Час спустя, похоронив с почестями Туанг-Ки, француз и его друзья отправились в путь. Бан-Тай взял Пьеко, Редон — своего верного Буль-де-Сона. Две лошади уносили прочь четырех всадников.

ГЛАВА 4

В пещере Райкара тем временем происходило следующее: после глубокого обморока девушка медленно приходила в себя. Возвращалось сознание, улучшалось кровообращение, сердце стало биться сильнее, на лице появился румянец. Однако Янка не решалась открыть глаза. Инстинкт самосохранения подсказывал ей, что кошмар еще не кончился. Она внимательно прислушивалась, надеясь различить голоса отца, братишки Пьеко и нового друга, чье имя бедняжка не совсем запомнила, но воспоминания о котором грели душу, ведь юноша наговорил ей столько приятных слов.