Робин приземлился у центрального входа и приготовил посох. Двойные стеклянные двери были разбиты, но это случилось уже давно. Робин прошел через пустую дверную раму и оказался в небольшом лобби. Преодолев укутанное тенями пространство, он скользнул в дверь по соседству со служебным окном и оказался в коридоре, который вел прямиком к насосному залу. Внутри было тихо. Городской водоканал строил новое здание контроля за наводнениями в более безопасном районе.

Опустившись на первый этаж насосного зала, Робин заметил отводные туннели. По ним во время штормов и ураганов в реку откачивалась вода, стекшаяся в городские канализации. Юноша распахнул люк и спрыгнул в ближайшую трубу. Между его ног бежал поток воды, и Робин пошел против течения и двигался до тех пор, пока не дошел до соединительной трубы, которая должна была сбрасывать воду, сливаемую из охлаждающих туннелей. Сейчас единственным источником воды в этих туннелях оставались протечки. Робин обошел застоявшиеся водоемы и услышал в темноте крысиную беготню. Время от времени он замирал и прислушивался, пытаясь удостовериться, что не слышит животных покрупнее, в особенности представителей очень опасного прямоходящего двуногого вида.

По-прежнему ничего… хотя теперь его точно не покидало чувство, что за ним наблюдают.

Сливная труба завода привела к пустому резервуару. Когда предприятие работало, сюда сливалась вся горячая вода, оставшаяся после производственного процесса. Здесь вода остывала до температуры, при которой ее можно было сбросить в реку без угрозы сварить заживо всю местную рыбу. Сами выходные каналы, по крайней мере, часть из них, находились ниже по течению. Некоторое количество сливной воды, скорее всего, направлялось в сторону здания контроля за наводнениями для фильтрации и последующего избавления.

В стену резервуара была встроена лестница, используемая для инспекций и техобслуживания. Лестница упиралась в люк, который можно было открыть изнутри. Иногда техника безопасности бывает тебе на руку, подумал Робин. Ни один инспектор не захочет застрять в резервуаре, который внезапно начинает заполняться обжигающим кипятком, не имея возможности из него выбраться. Если уж на то пошло, и Робин не горел подобным желанием.

Он полез наверх. Перекладины лестницы, равно как и стены резервуара, почернели от грязи и прочих примесей и осадков, скопившихся тут за долгие десятилетия выплавки стали. Поднявшись наверх, Робин повернул колесо, чтобы отпереть люк.

Колесо повернулось, но люк не открылся. Робин надавил изо всех сил, какие только мог приложить, находясь в столь неудобном положении. Но люк не поддался. Он даже не скрипнул. Робин посветил фонарем на края люка и увидел следы сварки.

«Ага, – подумал он, – вот где все становится интересным».

Держась одной рукой за лестницу и удерживая второй фонарь, Робин оглядел резервуар. Тот был шести метров в глубину и имел круглое основание. Три отверстия наверху одной стены вели предположительно к печам и плавильням – туда, где требовалась вода для охлаждения. Внизу противоположной стены, там, где изогнутое дно резервуара принимало почти горизонтальную форму, находилась сливная труба, по которой пришел Робин. Других путей наружу не было.

Снова оглядев три верхних отверстия, Робин разглядел кое-что, чего он не заметил в первый раз. Под каждым отверстием на покрытой грязью стене красовался простенький рисунок – такой может нарисовать ребенок на грязном стекле машины – обычный знак вопроса.

«Загадочник».

Все складывалось. Подобные игры в кошки-мышки были исключительно в его стиле.

Робин снова оглядел крышку резервуара. Если выбраться наружу можно только по одному из охлаждающих туннелей, у него не получится добраться до них с пола. Крышка была сделана из листового металла с опорными балками. С вершины лестницы он как раз мог дотянуться до ближайшей балки.