Кёниг стоял в зале, ожидая.

– Итак? – спросил верховный жрец.

Ауфшлаг покачал головой.

Кёниг указал в сторону лестницы.

– Пойдем, нас там ждут.

Посланник, молодой, худой как жердь служитель Геборене, ожидал их в большом зале. Серую рясу храмового прислужника покрывал плотный слой дорожной пыли, а глаза его покраснели от утомления. Аколуф не видел ни громадного свода, ни массивных мраморных колонн, не обращал внимания на обезображенные статуи давно забытых богов. Его глаза видели только Кёнига. Аколуф упал на колени и лбом прижался к тапочкам, в которые был обут Кёниг. Струи пыли с волос прибывшего потекли на дорогую обувь.

Кёниг свирепо глянул на затылок склонившегося аколуфа.

– Встань и доложи.

Аколуф подался назад и поднялся на ноги одним плавным движением, без видимых усилий. Ауфшлага, стоявшего справа от Кёнига, на шаг позади него, на мгновение охватила зависть. Он помнил, что и сам когда-то мог вот так двигаться.

Аколуф снова поклонился Кёнигу и кивнул Ауфшлагу.

– Верховный жрец, я принес вести из храма Миттельдирне.

– Миттельдирне?

– Да, владыка, это столица Готлоса.

– Я знаю, где находится Миттельдирне, – отрезал Кёниг. – Что за новости ты принес?

Аколуф с извиняющимся видом поклонился, а затем помрачнел, увидев пыль, обсыпавшую тапочки Кёнига. Он с неловким видом сглотнул: казалось, он хотел извиниться, но остерегся вызвать еще большее раздражение у теократа.

– Архиерей Бомбастиш из… – Молодой жрец поднял взгляд и увидел перед собой немигающие серые глаза Кёнига. Аколуф открыл рот, но не проронил ни звука.

– Я знаю, кто такая Бомбастиш. Это я сделал ее архиереем Миттельдирне.

– Да, владыка. Унбраухбар…

– Где находится этот город, мне тоже известно.

Ауфшлаг почувствовал изжогу. Он послал Вегверфен, ту молодую жрицу, которую Кёниг ему приказал убить, в Унбраухбар. Все, что заставит Кёнига обратить внимание на этот город, было для Ауфшлага очень плохой новостью. Если верховный жрец узнает, что его ученый ослушался его приказа… Ауфшлаг, вспомнив об отражениях Кёнига, рвущих на кусочки его собственное отражение, вздрогнул.

– Владыка. – Аколуф снова взглянул на запыленные тапочки, а потом продолжил: – Жрецы храма Унбраухбар убиты. Все. И прислужники храма тоже.

Ауфшлаг совершил усилие, чтобы не поперхнуться от удивления. С риском для жизни он попытался спасти Вегверфен, но она все равно погибла? О боги, какой же он дурак!

– Убиты. Кем? – спросил Кёниг.

– Этого мы не знаем, теократ. Архиерей Бомбастиш пыталась послать вам сообщение во сне, напрямую, но обнаружила, что вас было четверо и еще вас окружали бессчетные тени. Она не могла точно определить, кто из них – настоящий вы, и решила, что безопаснее будет отправить к вам меня, чтобы именно вы и только вы получили сообщение.

– Так ты верхом добирался из Миттельдирне? Вот так дура Бомбастиш! Ей нельзя было терять столько времени.

В желудке у Ауфшлага так и вскипала кислота. Кёниг отправит своих людей в храм Унбраухбара, чтобы они провели расследование. Они обо всем доложат, в том числе и сообщат имена убитых. И Кёниг узнает о предательстве Ауфшлага. Ученый не отрывал глаз от спины теократа.

«Убей его. Убей его сейчас, прежде чем он узнает о том, что произошло с Вегверфен».

Аколуф подавил страх.

– Владыка, архиерей Бомбастиш – могущественный интерметик. Она поменяла меня телами с кем-то другим – кажется, это ее племянник, который живет на окраине Зельбстхаса.