Она почувствовала влажность собственного тела и вспыхнула от смущения. Он наверняка тоже это заметил. Его палец осторожно скользнул по крошечному затвердевшему бутончику – источнику удовольствия. Желание требовало выхода, требовало чего-то, чему Элла не знала названия.

Его губы снова припали к ее груди, и в то время, как он сжимал зубами сосок, рука непрерывно поглаживала бутончик.

Необъяснимое внутреннее напряжение свело ее бедра.

Жар охватил Эллу. Пламя раздирало ее изнутри, расцветало черно-красным цветком. Она вскрикнула, потому что не смогла сдержать этот крик. Сейбер причинил ей сладостную боль, и она сама желала этого – рана ее не требовала исцеления. Пусть же она никогда не излечится от этой боли.

– Моя прекрасная Элла, – пробормотал Сейбер, не отрываясь от ее груди. – Я думал, что смогу убедить тебя… и себя, что наши жизни не должны соприкасаться. Я думал, что мне удастся это сделать, что я преподам тебе урок. Глупец! Я думал доказать тебе, что я словно ядом отравлен и представляю угрозу для тебя и для самого себя. Ты можешь мне не верить, но скажи, как я смогу жить после этого?

Она тщетно силилась понять его слова. Тело трепетало, в голове был туман. Она потянулась к Сейберу, к его сильным рукам и широким плечам.

– Я бы тоже хотела прикоснуться к тебе, – смущенно промолвила она. – Ты позволишь?

Он замер.

Пальцы ее правой руки нащупали рубец на его плече. Она почувствовала его напряжение.

– Ты был ранен, мой дорогой. Позволь мне ласкать твои раны. Между нами теперь существуют тесные узы, не так ли? Я должна сделать для тебя то, что ты сделал для меня.

– Что я сделал для тебя? – спросил он.

– Ты подарил мне наслаждение.

– Нет, – возразил он. – Это я испил из чаши наслаждений, хотя и не имел на это никакого права. Но я был настолько слабоволен, что жадно ловил каждый украденный миг счастья. О большем я и не мечтал – я не заслуживаю такой награды.

– Нет, – с жаром воскликнула она. – Мы будем вместе до конца наших дней.

– Моя жизнь кончена. Она умолкла, потрясенная.

Он внезапно высвободился из ее объятий. Комнату на мгновение осветила вспышка, затем загорелась лампа.

Элла забыла о своей наготе – она видела лишь то, что он прекрасен. Темные волосы упали ему на лицо, когда он наклонился, чтобы поправить лампу. Мускулистая спина блестела. Она перевела глаза на рубец у него на плече. Белый извилистый шрам тянулся до середины его спины.

Какую боль ему, должно быть, довелось вытерпеть! Как же страдал ее возлюбленный, там, где выпуклые шрамы проходили цепочкой, лезвие сабли ударило несколько раз.

Он мог погибнуть!

– Сейбер, какие ужасные шрамы. Такие глубокие. Позволь мне обнять тебя.

– Обнять меня? – Он обернулся и схватил девушку за руки. – Обнять? Ты уверена?

– Сейбер! – Ноги ее подогнулись, она потеряла равновесие. Комната завертелась у нее перед глазами: шрамами иссечено и лицо Сейбера.

Глава 6

Он ей отвратителен.

Сейбер взглянул в темные глаза, застывшие от ужаса… и понял, что никогда раньше ему не приходилось чувствовать себя таким несчастным.

Он низко наклонил голову, чтобы волосы скрыли то, что так испугало девушку. Потом быстро собрал ее одежду и положил на массивную кровать под балдахином в левом углу комнаты.

– Сейбер?

Она все еще опиралась на спинку стула, возле которого чуть не упала в обморок.