Элла не смела взглянуть на отца, который тут же вмешался, резко заметив:

– Будьте любезны, возьмите свои слова обратно, ваша светлость. Вы знаете, что это неправда, и так вы оскорбляете всех нас.

– Ерунда! – Вдова устремила испытующий взгляд на Эллу. – Так. Ну что, уже подцепила кого-нибудь?

– Кого-нибудь?

– Не изворачивайся, дитя мое. Ты здесь для того, чтобы найти себе жениха. И чем скорее ты выполнишь свою задачу, тем лучше. Чем дольше ты будешь копаться, тем меньше будет выбор, и в конце концов ты рискуешь оказаться в постели какого-нибудь негодяя.

– Бабушка!

– Молчи, Джастина, – приказала вдова. – Мы тут все взрослые люди. А ты со своей книгой и подавно не должна возмущаться, что бы я ни сказала. Никогда не думала, что доживу до того времени, когда моя внучка издаст книгу. Позор! Как я еще не умерла от стыда! И какова тема! Позор, позор! – Она затрясла головой, и отсветы огня засверкали на черных бусинках по краю шляпки.

– Элла была приглашена на вечер, – сообщил Хансиньор. – И мы получили одно предложение.

Элла в ужасе раскрыла рот.

– Предложение? – Вдова проплыла через комнату к стулу с прямой спинкой и уселась на край. – Это обнадеживает.

– Вовсе нет! – вспылила Элла. – Помрой Уокингем не тот человек, который…

– Помрой Уокингем? – Трость грозно приподнялась. – Надеюсь, больше я не услышу от вас это имя. Заурядный хлыщ. Как и его отец. Ничтожество.

– Я же не сказал, что мы приняли его предложение, – робко поправился отец. – Я всего лишь докладываю вам, как продвигаются дела.

– Я хочу вернуться в Шотландию, – неожиданно объявила Элла.

Наступила зловещая тишина.

Элла вздернула нос к бледно-розовому потолку, кое-где тронутому плесенью.

– Мне кажется, нам всем стоит разъехаться по домам – немедленно. Нечего попусту терять время.

– Что она говорит? – прошептала вдова с таким видом, будто Элла была не в своем уме. – Может, случилось нечто ужасное, о чем вы мне не хотите рассказывать? Может, кто-то из мужчин ее оскорбил? Принудил ее против ее воли?

– Ерунда! Ничего подобного! – Слова вылетели сами собой, прежде чем Элла успела подумать.

Все разом умолкли. Вдова постукивала тростью о ковер.

– Я должна была это предвидеть, – промолвила она. – Как ее мать, как отец, так и она сама. Такая же взбалмошная, как и вы оба. – Она перевела взгляд на Джастину и Струана. – Кто ее скомпрометировал? Скомпрометировал и бросил?

– Никто! – в один голос воскликнули родители Эллы. Вдова окинула Эллу изучающим взглядом.

– Это так, девочка моя?

В какой-то момент Элла готова была сказать правду, что она любит и всегда будет любить только одного человека.

– Меня никто не скомпрометировал. – Говорить правду бессмысленно – это только навлечет на Сейбера неприятности.

Крэбли снова появился на пороге, держа в руках тяжелый серебряный поднос. С ним на этот раз была Роуз, горничная Эллы. Роуз, такая же шустрая и маленькая, как и вдовствующая герцогиня, занялась приготовлениями к чаепитию.

Она стала разливать молоко по чашкам.

– Это сделает Элла, – сказала вдова, взмахом руки отсылая светловолосую девушку.

Роуз кинула быстрый взгляд в сторону Эллы и, заметив, что та одобрительно улыбается, опустила глаза. Крэбли уже удалился. Роуз повернулась, чтобы уйти, и чуть не столкнулась в дверях с Сейбером.