|
В частности, мне нужно знать… Скажите, карандаши все еще лежат на столе Хеллера в том же виде, как вы их нашли? – Да. Их никто не трогал. – И там, разумеется, дежурит ваш человек. Позвоните ему по телефону, я хочу с ним поговорить. Не беспокойтесь, вы будете слышать каждое слово. Кремер заколебался, идея ему явно не понравилась, но, видимо, решив, что в любую минуту сможет вмешаться в разговор, он все же набрал номер. Услышав на другом конце голос своего оперативника, он сказал, что передает трубку Вулфу. Вулф снял трубку со своего аппарата. Кремер слушал разговор с моего. Вулф был вежлив, но краток. – Насколько я понимаю, карандаши находятся на столе в том же положении, в каком их нашли. У всех карандашей, кроме одного, на тыльном конце имеются ластики, и этот отсутствующий ластик лежит посредине между двумя группами карандашей, правильно? – Совершенно верно, – скучающим голосом ответил сыщик. Я слушал разговор с аппарата, стоящего на столе рядом с глобусом. – Возьмите ластик и попытайтесь надеть его на свободный конец карандаша. Мне важно знать, легко ли он влазит туда и не мог ли он соскочить случайно. – Алло, инспектор, вы меня слышите? А как же ваш приказ ничего не трогать? – Сделайте, что вас просят, – кашлянув, велел Кремер. – Хорошо, сэр. Подождите немного. Но ждать пришлось довольно долго. Наконец оперативник снова взял трубку. – Ластик не мог соскочить случайно. Обломок его торчит из карандаша. Его разломили пополам, и поверхность слома еще совсем свежая. Я могу попробовать снять ластик с другого карандаша и сказать, насколько это трудно. – Благодарю, не надо. Вы сделали все, что мне требовалось. Но для большей уверенности и соблюдения формальностей я бы советовал вам послать карандаш и обломок ластика на экспертизу, чтобы проверить, насколько точно они соответствуют друг другу. – Мне это сделать, инспектор? – Пожалуй, да. Только тщательно их пометьте. – Будет исполнено, сэр. Кремер вернулся в красное кресло, а я – в свое. Он переместил свою сигару в противоположный угол рта и произнес: – Ну и что? – Теперь вы сами прекрасно понимаете, что ластик был отломан и положен в центр композиции намеренно, – сказал Вулф. – Он является частью сообщения. Может, он играет роль точки после буквы N, показывающей, что это инициал, и работа Хеллера была навсегда прервана как раз в тот момент, когда он собирался поставить еще одну точку после W? – Ваш сарказм ничего не меняет. Послание по прежнему означает NW. – Нет, не означает. И никогда не означало. – Но для меня и для окружного прокурора это именно так. Думаю, нам лучше проследовать в его офис. Вулф выставил вперед ладонь. – В этом вы весь! Нет, вы не глупый человек, вы упрямый человек. Я предупреждаю, сэр, что если вы и дальше будете настаивать на своей версии, будто сообщение мистера Хеллера расшифровывается как NW, то окажетесь в весьма дурацком положении. – Но ведь вам, по видимому, известно, как правильно расшифровывается сообщение Хеллера? – Да. – В самом деле? – Да. – И как же? Я жду. – Можете ждать, сколько вам угодно. Я готов заработать эти деньги, – Вулф похлопал себя по карману, – расшифровав для вас сообщение Хеллера, и расшифровал бы его с легкостью. Но в том состоянии, в каком вы пребываете сейчас, вы все равно будете думать, что я вас дурачу. – А вы попробуйте. – Нет, сэр, – Вулф прикрыл глаза. – Предлагаю вам два варианта. |
