— Ты уверен? — отец обеспокоенно глядел на сына.

Парень пожал плечами:

— Нет. Но пока наши интересы совпадают, думаю, нам не о чем беспокоиться.

— Интересно, как вокруг портала церквушку выстроили, — пробормотал Косолапов. — Там же люди должны были пропадать…

— Ночью, — подал голос Ванька. — Порталы работают только ночью, в полнолуния. Строительство же велось в дневное время. Могу предположить, что церковь возвели на месте языческого капища. Неподалеку от церкви свалены округлые валуны, может быть это следы расчистки древнего святилища под строительство храма?

— И все же я не понимаю, почему не исчезали люди, — поддержала Николая Зоя. — После постройки, в церкви должны были проводиться всенощные.

— А я думаю, кто-то и пропадал, — вступил в беседу Борис Завьялов. — Священник посчитал, что это есть Божий Промысел — в освещенном месте не может быть иного — и именно он увел своих единоверцев в другой мир. В параллель где не было гонений на старообрядцев.

— Согласен, — подвел черту под обсуждением глава островитян Завьялов. — Думаю, мы нашли объяснения тому, что произошло здесь лет триста назад. Предлагаю вернуться к нашим временам. Арсений, ты сможешь уговорить Фаину отправиться в иную параллель вместе с тобой, Жюли и Мирандой? Колдовская поддержка вам не помешает.

— Предлагаю этого не делать, — ответила за парня диверсантка. — Поверь мне на слово, Борис, но с т о й Фаиной нашей бабушке не справиться.

Завьялов поднял брови:

— Почему?

Пришелица ответила доходчиво и просто:

— Наша Фаина не готова убивать.

Через час Журбин пришел к шаманке и о том, чтобы уйти с ним вместе, даже не заговорил. Колдунье и ее ученику хватило разговоров и без этого. Больше всего Арсения интересовал вопрос, как велика разница между определением шаманкой внедренного интеллекта в носителе человеке и животном?

Как оказалось, разница имелась. И весомая.

— Звери тоже Божьи твари, миленький. Но они так малы, что ежели глаза в глаза не поглядеть, в них не учуешь человека.

Арсения-Миранду и Василия-Жюли провожали все завьяловцы. Стояли прижавшись спинами к серым бревенчатым стенам церквушки и смотрели, как Фаина открывает «дверь».

Перед единственной оставленной старообрядцами иконой трепетал огонек лампадки. Две толстые стеариновые свечи таяли в больших подсвечниках. Иногда пламя принималось взвиваться и потрескивать, и тогда людям начинало казаться, что заброшенной христианской церкви противно то, что происходит в ее стенах. В колеблющемся свете на иконе как будто ожил лик Николая Чудотворца, в глазах святого словно бы зажглась укоризна… Гнев! В алтарной части, спиной к престолу и людям, стояла старая шаманка и творила древние языческие заклинания.

Прежде чем отправиться на таинство, Фаина сказала Журбину: «Ту дверь открою я. Возьму грех на себя. А после отмолю».

Журбин не очень понимал, зачем Фаине это надо. Он уже один раз прошел через этот портал, а в том, что старообрядцы по незнанию выстроили церковь вокруг фантастического существа — нет его вины и предъявлять тут нечего.

Но Фаина настояла. «Не надо шутить с силами и верованиями, миленький. Бог — Всемилостивый и Единый, но не прощает невнимания к Нему. Если обратился и воспользовался — отблагодари с покорностью».

Арсений не решился спорить. Шаманке лучше знать о том, как могут наказать Всесильные. Сказала, что отмолит некий грех, то так тому и быть. Тем более, о том что сделалось с людьми, триста лет назад воспользовавшимися «услугой» существа, невольно поселенного ими в православном храме, никому неизвестно.