— Я пообещала Тессе пойти с ней сегодня в церковь, — неожиданно объявила Сара.

— Мне бы очень хотелось, чтобы ты этого не делала.

— Но причину ты назвать не можешь.

— Нет, — честно сказал Толливер. — Просто интуиция подсказывает, а она редко меня подводит.

— Я должна сделать это для Тессы. И для себя самой…

— С чего это ты вдруг стала религиозной?

— Ну, я еще сама пока не решила, — проговорила Сара. — Сейчас нет времени, давай попозже созвонимся.

Неужели до сих пор злится, что он спал на кухне?

— Какие-то проблемы?

— Никаких, правда! Просто сначала хочу все обдумать. Слушай, меня пациент ждет.

— Ладно.

— Я тебя люблю.

— Давай созвонимся позже, — пробормотал Джеффри, чувствуя, как губы растягиваются в улыбке.

Положив трубку на базу, он несколько секунд смотрел на мерцающие огоньки. Надо же, будто второе дыхание обрел; пожалуй, сейчас самое подходящее время, чтобы поговорить с Коулом Коннолли.

В закутке у туалетных комнат Толливер увидел Лену. Прислонившись к стене, она пила маленькими глотками колу, а увидев его, вздрогнула и пролила газировку на рубашку.

— Черт! — пробормотала она, стряхивая коричневые капли.

— Извини… Что ты тут делаешь?

— Решила подышать свежим воздухом, — пояснила молодая женщина, и Джеффри кивнул. Посланцы «Божьей милости» явно провели утро в поле: сильный запах пота — лучшее тому подтверждение.

— Как успехи?

— Они говорят одно и то же: Эбби — милая девушка, всегда помогала людям, славься имя Господне, Иисус тебя любит.

Начальник полиции сделал вид, что не заметил сарказма, хотя в глубине души целиком и полностью разделял ее отношение. Похоже, называя хозяев фермы сектантами, детектив Адамс не так уж и ошибалась. По крайней мере работники вели себя как самые настоящие зомби.

— Хотя знаете, — вздохнула Лена, — если опустить религиозные бредни, Эбби производит очень приятное впечатление… — Детектив Адамс поджала губы, и Джеффри искренне удивился, услышав от нее подобные слова. Впрочем, помощница быстро пришла в себя: — Ну, наверняка ей было что скрывать. Тайны есть у всех.

В темно-карих глазах мелькнуло чувство вины, но вместо того, чтобы расспросить о Терри Стэнли и прошлогоднем пикнике, Толливер объявил:

— Ребекка Беннетт исчезла.

— Когда? — испуганно спросила Лена.

— Вчера вечером. — Начальник полиции показал листок, который дала Эстер. — Вот, смотри, записку оставила.

— Что-то здесь не так, — пробежав глазами написанное, сказала детектив, и Джеффри обрадовался, что кто-то разделяет его опасения! — Зачем убегать сразу после гибели сестры? В четырнадцать даже я не была такой эгоисткой. Мать, наверное, с ума сходит!

— Именно она мне все и рассказала, — отозвался Джеффри. — Сегодня утром позвонила Саре домой. Братья Эстер вообще не хотели сообщать об исчезновении племянницы.

— Почему? — удивилась Лена, возвращая записку шефу. — Что в этом плохого?

— Они против вмешательства полиции.

— Я-ясно… Не дай Бог, не вернется, тогда посмотрим, как запоют. Думаете, ее похитили?

— Эбби записок не оставляла.

— Нет, — согласилась Лена и покачала головой. — Не нравится мне все это. Очень не нравится.

— Мне тоже, — согласился Толливер, пряча записку в карман.