|
Выбора у нее не было, поскольку других свободных лодок поблизости не оказалось. Она тут же села за руль, тем временем Миюки приняла причальные веревки у скалящегося рыбака, донельзя довольного удачной сделкой. — Я надеюсь, ты понимаешь, что тебя ограбили? — спросила японка у подруги. — Ну и пусть, — ответила Карен. — За возможность первой обследовать руины я заплатила бы и в десять раз больше. Миюки неодобрительно покачала головой и села на скамейку для пассажира, а Карен медленно отвела лодку от причала. Мотор кашлял, выбрасывая клубы черного вонючего дыма, и Миюки зажала нос. — Натуральное пиратство! — гнусаво пожаловалась она. — Не волнуйся, если тут появятся настоящие пираты, у нас есть чем их встретить, — успокоила подругу Карен, похлопав себя по куртке, под которой прятался автоматический пистолет 38-го калибра. Миюки трагически застонала и попыталась поудобнее устроиться на твердой, как камень, да в придачу шатающейся лавке. Карен улыбнулась. Несмотря на показное недовольство подруги, она заметила в ее глазах азартный огонек. Стойкая японка в глубине души получала удовольствие от их приключений. Накануне Миюки имела возможность вернуться в университет, но вместо этого осталась с ней. Они дополняли друг друга, и именно это скрепляло их дружбу: Миюки сдерживала необузданные порывы Карен, а та, в свою очередь, вносила разнообразие в однообразное профессорское существование Миюки. Оказавшись в открытом море, Карен прибавила ходу. Старый мотор оскорблял своим мерзким клокотанием девственную тишину утра. После того как они обогнули волноломы, их взглядам открылась панорама древнего города, и обе женщины молча созерцали это величественное зрелище, не в состоянии произнести ни слова. Прибрежный городок Чатан, оставшийся позади, уменьшался в размерах, исчезая в тумане, спустившемся на остров и прибрежные воды. На востоке из-за горизонта наконец выглянуло солнце, накинув на руины нежно-розовую фату. — Кто же построил этот затонувший город? — озвучила свои мысли Карен. — Лично меня сейчас волнует только мой город и моя лаборатория, — отмахнулась Миюки. — А прошлое — оно и есть прошлое. — Но чье это прошлое? — не унималась Карен. Равнодушно пожав плечами, Миюки достала из кожаного чехла на поясе карманный компьютер и с помощью стилуса принялась набирать на его виртуальной клавиатуре какой-то текст. — Чем это ты занимаешься? — осведомилась Карен. — Хочу связаться с Габриелем и выяснить, все ли в порядке в лаборатории. Из маленького компьютера послышался голос — неестественный и какой-то механический: — Доброе утро, профессор Накано. Карен усмехнулась. — Вам с ним нужно всерьез задуматься о более серьезных отношениях. Не отвечая, Миюки лишь скорчила рожицу и продолжала работать. — Ты, по-моему, уже начинаешь возбуждаться, — продолжала подтрунивать над подругой Карен. — А ты ревнуешь, — невозмутимо парировала Миюки. — К компьютеру? — фыркнула Карен. — Габриель — не просто компьютер, — твердым голосом заявила Миюки. Карен примирительным жестом подняла руку. — Знаю, знаю. Габриель представлял собой сложнейшую программу искусственного разума, разработанную и запатентованную Миюки. Именно этой своей работе она была обязана выдвижением на получение Нобелевской премии. За последние четыре года ей удалось воплотить теорию в практику, и Габриель, названный в честь грозного архангела, стал результатом этой работы. |
