– Она просто грубиянка.

Иногда трудно было защитить Бренду перед теми, кто ее не знал.

– Она использует нападение, чтобы скрыть… застенчивость.

– Да, – покачал головой Синджун. – Я застенчивый. Разве вы не заметили?

– Бренда не причинит вам неудобств, – продолжала Анжелика, игнорируя его замечание. – О ней можно просто забыть.

– Она не причинит неудобств. Как вы. – Тон непреклонный. Голос тихий. – Сегодня утром вы заставили меня потерять над собой контроль. Ощущение не из приятных. Со мной предпочитают не играть в покер, ибо по моему лицу ничего нельзя прочесть.

– Очень… интересно. – Анжелике вдруг стало жарко.

– Вы сумели вывести меня из терпения, но такое больше не повторится.

– Вы боитесь потерять над собой контроль?

– Нет. Я же сказал, что такое больше не повторится. Я умею сохранять хладнокровие. – Синджун медленно провел языком по слегка обветренным губам, а девушка зачарованно смотрела на него.

– И долго вам пришлось этому учиться?

– Что вы имеете в виду?

– Умение владеть собой, – пояснила она. Этот человек опасен, у него есть обученные вооруженные люди, а она осмелилась дразнить его, их хозяина. – Когда вы в последний раз теряли над собой контроль?

– Очень давно, – сказал тот, бросив на нее взгляд исподлобья.

– Лет пятнадцать назад?

Спрятавшись на другой стороне вертолетной площадки, Лорейн наблюдала за Синджуном и его серой мышью.

Син явно в бешенстве.

Рыжеволосая амазонка в сопровождении Уиллиса шла за идиотом в шортах, который считал себя телохранителем Синджуна, а ее, Лорейн, шлюхой. Она не слышала, о чем они говорили, зато видела, как рыжая висла на руке Уиллиса, словно перезревшая томатная плеть, а он мерно шагал вперед, не глядя по сторонам. Лорейн злорадно усмехнулась. Он-то знал, что ждет его сегодня ночью на пляже.

Чак вел себя как настоящий сукин сын. Вечером он хватил лишнего, утром проснулся в дурном настроении, решив весь день провести в постели, но ее не пригласил.

Она бы многое отдала, чтобы услышать разговор Синджуна с той блондинкой. Они стояли лицом друг к другу, и Син выглядел таким напряженным, что Лорейн могла представить свое ощущение, если бы дотронулась до него: это было бы прикосновением к стальному тросу, нагретому солнцем.

Они явно ссорились, чем весьма обрадовали ее. Рано или поздно Син осознает, что именно она, Лорейн, даст ему все, чего он хочет, и он просто забудет о существовании других женщин.

Пока она больше не осмеливается трогать Сина.

Но блондинка – иное дело. Как это не пришло ей в голову раньше?

Через десять минут Лорейн уже была на пляже, а еще через пять минут стремительного бега – и у коттеджа рядом с лагуной. Тяжело дыша, она проскользнула на террасу и вошла в спальню.

Чак пытался ее уверить, что эта журналистка из какого-то большого модного журнала, решившая написать биографию Синджуна. В таком случае она, Лорейн, морской биолог, изучающий рифы.

Син целовал журналистку так, словно никогда не видел женщин, и лез ей под майку, будто ни разу в жизни не прикасался к женщине.

Жизненный опыт подсказывал Лорейн, что всегда найдется способ убрать с дороги любого врага. И часто этот способ весьма прост.

Она подошла к комоду, стоявшему в углу спальни, выдвинула верхний ящик и начала обыск.

Глава 7

Споткнувшись о торчавший из земли корень, Анжелика едва не упала. Разговор совершенно вывел ее из равновесия, от Синджуна исходили волны ярости, которую, по его словам, он всегда держал под контролем.