Великан отбросил топор – тот закрутился в воздухе, свистя, словно неисправный вентилятор, – и снова поднял левую руку. Движение оказалось удивительно быстрым и точным для такого неповоротливого существа. Клешня сомкнулась на зубцах вил столь стремительно, что мужчина споткнулся от неожиданности. Великан усилил хватку, и отломленные зубцы остались у него в руке. По всей видимости, бородач даже не успел осознать произошедшее, потому что колол противника древком до тех пор, пока тот не направил на него свободную клешню. На предплечье существа мелькнула странная трубка. Разумеется, она не могла быть ничем, кроме оружия. В следующий момент трубка испустила тошнотворный пульсирующий звук, и воздух заколебался, как при мареве в жару. Бородач рухнул на землю, словно придавленный гранитной плитой. Больше он не шевелился.
Рори понял, что не хочет оставаться на конец спектакля, и дал деру. В пылу схватки о нем все позабыли. Механическая безжалостность, с которой расправлялся с врагами великан, только подтвердила первое впечатление парня. С этими созданиями невозможно было договориться. Они существовали, чтобы внушать ужас, и их следовало избегать любой ценой.
В ушах Рори все еще звенело от звуковой волны. Хотя оружие было направлено не на него, во рту тут же поселился вязкий металлический привкус, а виски пронзила острая боль.
Другие мужчины – те, кто выжил и еще держался на ногах, – тоже пустились наутек. Рори судорожно вздохнул, услышав второй выстрел. Воздух дрогнул, и бородач, который бежал в десятке метров позади него, рухнул в снег.
Спрятаться было негде.
Следующий выстрел предназначался Рори.
* * *
Тайком покинув Белугу, они свернули на Северную тропу, обогнули замерзший колодец и зашагали вдоль полей, которые Белла почему-то назвала Радужными. Пологие, постепенно восходящие к горам склоны были густо занесены, но Доктор и Эми заметили, что они тщательно размечены и поделены на участки, словно большой огород. На горностаевом мехе снега темнели деревянные жерди и рамы – свидетели более теплых и сытных дней. Сама тропа была отгорожена от полей живой изгородью, которая теперь напоминала вставший на дыбы сугроб.
Из деревни позади донесся лай. Доктор резко остановился.
– Что это было?
– Собаки брешут, – ответила Белла.
Эми оглянулась. Голубое небо постепенно затягивали облака. Пар, клубящийся на вершинах Формеров, все больше напоминал туман. В воздухе появился едва заметный запах – запах, предвещающий снегопад. В детстве он вызывал у Эми восторг.
– При чем тут собаки, – пробормотал Доктор.
Они двинулись дальше. Поля слева все так же поднимались к подножию Формеров, а вот тропа выбегала из-под прикрытия живой изгороди и ныряла в заснеженный подлесок.
Доктор снова остановился и склонил голову к плечу.
– Теперь слышали? – спросил он.
– Что слышали? – не поняла Эми.
– Тот звук. Почему он кажется мне знакомым?
– Это просто собаки, – сказала Белла.
– Нет, я про другой звук. Он уже давно нас преследует. На расстоянии, но от самой деревни. Где я мог его слышать?
Эми напрягла слух.
– Ничего не… – начала она и вдруг осеклась. – А, нет, теперь слышу! Забавный звук.
– Забавный, – задумчиво повторил Доктор.
Внезапно он повернулся и уставился на изгородь.
– Думаю, тебе следует выйти, – сказал он строго.
Раздался хруст, и на тропу шагнул молодой парень.
– Думаю, это Арабелле следует объяснить, куда она направляется с чужаками, – возразил Сэмвил Крюк.
Со стороны просеки донеслись еще два выстрела – отвратительный пульсирующий звук, порожденный оружием зеленого существа. |