– Эмили. Оставайся там, где ты есть, – наставляла Спенсер. – И держись подальше от Тоби. Я все объясню потом, но сейчас просто запри дверь и…

– Я думаю, что Тоби и есть «Э», – перебила ее Эмили, понизив голос до шепота. – И я думаю, что это он убил Эли.

Повисла пауза.

– Я знаю. И тоже думаю, что он убийца.

– Что? – крикнула Эмили.

Послышался близкий раскат грома, и Эмили съежилась от страха. Спенсер не ответила. На линии воцарилась мертвая тишина.

Эмили положила трубку на сушилку. Спенсер знала? Значит, догадки Эмили были верны? Но тогда все становилось гораздо серьезнее, чем она думала.

И тут она услышала голос:

– Эмили! Эмили!

Она оцепенела. Голос доносился как будто из кухни. Она бросилась туда и увидела, что Тоби заглядывал в раздвижную стеклянную дверь. Его костюм промок под дождем, волосы слиплись, юноша дрожал. Лицо скрывалось в тени.

Эмили закричала.

– Эмили! – снова позвал Тоби. Он подергал ручку двери, но девушка быстро задвинула засов.

– Уходи, – прошипела она. Он мог поджечь их дом. Вломиться. Задушить Эмили во сне. Если он смог убить Эли, значит, он был способен на все.

– Я насквозь промок, – крикнул он. – Впусти меня.

– Я… я не могу с тобой говорить. Пожалуйста, Тоби, пожалуйста. Оставь меня в покое.

– Почему ты убежала от меня? – Тоби казался растерянным. Ему приходилось кричать сквозь грохот дождя. – Я так и не понял, что произошло в машине. Меня просто… взбесили все эти рожи. Но прошло столько лет, пора забыть. Прости.

Его голос, исполненный мольбы, пугал еще сильнее. Тоби снова подергал ручку двери, и Эмили завопила:

– Нет!

Тоби замер, и она огляделась по сторонам в поисках чего-нибудь увесистого. Тяжелое керамическое блюдо с цыпленком. Тупой кухонный нож. Может, стоило пошарить в шкафах и найти сковородку?

– Пожалуйста. – Эмили так трясло, что подкашивались ноги. – Просто уйди.

– Позволь мне хотя бы вернуть твою сумочку. Она у меня в машине.

– Положи в мой почтовый ящик.

– Эмили, не дури. – Тоби со злостью заколотил в дверь. – Впусти меня!

Эмили схватила со стола блюдо с цыпленком и выставила его перед собой, прикрывшись им, как щитом.

– Убирайся!

Тоби стряхнул с лица мокрые пряди.

– Все, что я сказал тебе в машине… ты неправильно поняла. Прости, если мои слова тебя…

– Слишком поздно, – перебила его Эмили. Она крепко зажмурилась. Ей хотелось только одного – открыть глаза и убедиться в том, что все это ей приснилось. – Я знаю, что ты с ней сделал.

Тоби оцепенел:

– Постой. Что?

– Ты меня слышал, – сказала Эмили. – Я. Знаю. Что. Ты. С. Ней. Сделал.

У Тоби отвисла челюсть. В пелене дождя его глаза казались черными дырами.

– Откуда ты могла это узнать? – Его голос дрогнул. – Никто… никто не знал. Это было… так давно, Эмили.

Эмили ахнула.