На самом деле Ханна однажды видела Дженну после трагедии, но никому об этом не рассказывала. Это случилось за несколько недель до исчезновения Эли, когда та устроила спонтанную вечеринку на заднем дворе своего дома. Пришли самые крутые ребята из роузвудской школы – даже старшеклассницы, подруги Эли по хоккейной команде. Тогда впервые Ханна по-настоящему поговорила с Шоном; они обсуждали фильм «Гладиатор». Ханна рассказывала, как страшно ей было в кинотеатре, как вдруг, откуда ни возьмись, рядом оказалась Эли.

Эли бросила на нее многозначительный взгляд: «Ура! Наконец-то ты заговорила с ним!» Когда Ханна сказала: «Мы с отцом вышли из кинотеатра, и – о боже! – я так боялась, что побежала в туалет, и меня стошнило», – Эли встряла в разговор.

– У тебя с этим проблемы в последнее время, не так ли? – пошутила она.

Ханна побледнела.

– Что? – Незадолго до этого они ездили в Аннаполис.

Эли сделала все, чтобы завладеть вниманием Шона.

– Это Ханна. – Она сунула два пальца в рот, рыгнула и захихикала. Впрочем, Шон не засмеялся; он недоуменно смотрел на девочек, явно испытывая неловкость и смущение.

– Я… хм… мне надо… – пробормотал он и убежал к своим друзьям.

Ханна в ужасе повернулась к Эли:

– Зачем ты это сделала?

– О Ханна, – беззаботно воскликнула Эли. – Ты что, шуток не понимаешь?

Ханна не понимала. Во всяком случае, таких шуток. Тяжело дыша от злости, она ушла на другой конец веранды. Подняв взгляд, она увидела прямо перед собой лицо Дженны Кавано.

Дженна – в больших темных очках, с белой тростью – стояла на краю лужайки. У Ханны перехватило дыхание. Она будто увидела призрака. В голове пронеслось: «Она же действительно слепая», – как будто Ханна забыла, что произошло когда-то.

Дженна стояла неподвижно. Будь она зрячей, она увидела бы огромную яму на заднем дворе Эли, которую копали для строительства беседки на двадцать человек – ту самую, где спустя годы рабочие найдут тело Эли. Ханна долго не отрывала от нее глаз, а Дженна смотрела на нее невидящим взором. Ханна вдруг увидела себя со стороны. Только что в разговоре с Шоном Ханна оказалась в роли Дженны, а Эли была Ханной. У Эли не было повода дразнить Ханну, она сделала это ради собственного удовольствия, потому что могла себе это позволить. Это открытие так потрясло Ханну, что ей пришлось ухватиться за перила веранды, чтобы не упасть.

Она снова посмотрела на Дженну. «Прости меня», – одними губами произнесла она. Дженна, разумеется, не ответила. Она ничего не видела.

Никогда еще Ханна так не радовалась огням Филадельфии – наконец-то она оказалась далеко от Роузвуда и Тоби. Она успевала вернуться в отель до прихода отца, Изабель и Кейт с мюзикла «Мамма Миа!» и надеялась принять пенную ванну. При удачном стечении обстоятельств в мини-баре могло найтись что-нибудь горячительное. Желательно покрепче. Возможно, она даже готова была рассказать Кейт о том, что произошло на «Фокси», после чего они бы заказали в номер еду и выпивку.