На прощание адвокат окинул бесстрастным взглядом хозяйство и признался:

– Как мне осточертела эта ферма! Пора перебираться на Лазурное побережье. Роскошная вилла с видом на море, добротная яхта и хороший аппетит – вот что нужно для человека моего возраста. А против старости существует один рецепт – почаще менять девчонок!

Такой поворот в жизни Вилли Шлоссера вполне устраивал Веню. И на прощание они обнялись, как надежные партнеры. В тот же вечер Эдди открыла ему свои объятия. Медовая неделя пролетела в любви и клятвах, в прогулках на лодке по Рейну и ужинах в респектабельных ресторанах курортного городка Кенигсвинтер.

По приезде в Москву Веня не торопился встречаться с Цунами, будучи уверенным, что тот уже растерял имевшиеся на руках козыри. И приглашение на встречу с Геннадием Владимировичем расценил как переход от теневой деятельности к государственному официальному признанию. Перед ним выросла в полный рост новая цель – стать ни больше ни меньше, как вице-премьером страны.

Натянув на себя синий спортивный костюм «Адидас» и надев белые кроссовки «Рибок», Веня вытащил из кладовки старую плетеную корзину, оставшуюся еще от бабушки. Сам он грибы собирал в раннем детстве прямо на даче и не пылал страстью к этому занятию. Но тут случай был особый. Веня будет счастлив собрать все грибы, растущие в Подмосковье, если в его корзину Столетов положит поддержку госаппарата. Довольный собой, он уселся в «БМВ» и поехал по направлению к Успенскому шоссе.

Возле магазина в Бузаеве его дожидался с улыбкой милейшего человека Петр Фомич.

– Пересаживайтесь в мою «волгу», а то эти иномарки местный народ раздражают.

– Не подожгут?

– Здесь нет. Милиция предупреждена.

Вдвоем они выехали на трассу и, миновав деревню, остановились возле настоящего грибного леса.

– Иди по той вон просеке. На опушке увидишь самого, – напутствовал Веню Петр Фомич.

Геннадий Владимирович расположился на сделанной из стесанного бревна скамейке. Рядом расстелил белую салфетку, поставил на нее бутылку коньяку, стопки и бутерброды с икрой и ветчиной. Одет он был точно в такой же спортивный костюм, что и Веня.

– Ну, садись, грибник. Выпивай, закусывай чем Бог послал.

Веня пожалел, что не додумался прихватить с собой шкалик. И без излишней скромности сел прямо на землю.

– Вениамин Аксельрод… Твой отец – химик? Ученый с мировым именем?

– Да…

– А ты, значит, пострадал по политической статье? Реабилитирован?

– Нет. Уже и Манукалова, который сшил это дело, пристрелили, а я все еще с уголовным прошлым, – признался Веня.

– Нехорошо! Двенадцать лет лагерей за невинную выходку… или вы осознанно выступали против войны в Афганистане?

– Сейчас понимаю, что осознанно, – слукавил Веня.

– Вот о таких, как ты, нужно рассказывать нашему народу! – Геннадий Владимирович не стал уточнять, что именно в те годы был непосредственным начальником старшего лейтенанта Манукалова. Вместо этого предложил: – Наливай. Выпьем за процветание России.

За это было грех не выпить. Аппетитно причмокнув, Столетов взялся за бутерброд с ветчиной. Веня решил от него не отставать. Очень быстро прикончили бутылку, и раскрасневшийся грузный Геннадий Владимирович со знанием дела произнес:

– Вот теперь можно и по грибы.

И зашагал в лес. Веня последовал за ним.