На следующее утро он действительно отправился гулять с собакой, чем очень удивил домочадцев. Они полагали, что забота о животном сразу будет делегирована Наталье или Кате, а потом у них останется только одна забота – пристроить псину куда-нибудь, кроме живодерни. Вопрос был не в гуманности, а в том, что никто в семье не знал адреса специальной службы. Пес, явно чувствуя отношение окружающих, рычал и скалился до тех пор, пока от него не отходили.

Спаниель рос не по дням, а по часам, и к зиме уже весил килограммов восемь, хотя все еще был щенком. Александру казалось, что все соседи будто с цепи сорвались. Он знал этих людей с детства. Были здесь и новые жильцы, но в основном в девятиэтажных и двенадцатиэтажных домах на Херсонской и Керченской жили те, кто въехал сюда двадцать-тридцать лет назад. Сергей Иванович, с которым Александр по-прежнему иногда играл в шашки, одобрил собаку:

– Человеку нужно о ком-то заботиться, пусть благодарности и не будет.

Услышав это, парень расплылся в гордой улыбке и принялся уверять, что пес очень благодарный. Собака, явно из желания опротестовать порочащее ее заявление, оскалилась и попыталась укусить соседа за ногу. Сергей Иванович на это только добродушно засмеялся. Однако больше никто с такой добротой к псу не относился. В первое же утро, когда Пичушкин гулял во дворе со своим питомцем, из окна в него полетел мусорный пакет.

– Говорила, здесь гулять с псинами нельзя! Будешь теперь знать, – послышалось откуда-то с третьего этажа.

В другой раз навстречу Александру попалась закутанная в пуховое пальто женщина, которая тянула за собой санки с таким же замотанным по самые уши ребенком. Очевидно, женщина задумала устроить из прогулки увеселительное мероприятие, но выглядело все так, будто она шла не по аллее с лавочками по обе стороны, а тянула санки с ребенком по блокадному Ленинграду. Щенок испугался и неожиданно дернул поводок. Александр умудрился удержать его в самый последний момент, но ребенок уже успел испугаться и заплакать. Женщина тут же принялась костерить парня на чем свет стоит. Ей явно не терпелось на кого-нибудь сорваться, а парень с собакой просто попался под руку.

– Не смей здесь гулять с псиной, тут с детьми ходят, понял? Ты моего ребенка напугал!..

Пичушкин ощерился, процедил что-то хамское и направился к дому. Он искренне не понимал, как ему телепортироваться из подъезда сразу в лес. Когда они уже почти зашли в подъезд, пес снова разразился лаем. Александр обернулся и увидел, как на него бежит мужчина, размахивая какой-то палкой или монтировкой. Это был плотник, который в тот день, когда нашелся щенок, собирался потравить всех собак в районе, чтобы его ребенок был в безопасности. Оказалось, это муж той нервной мамаши. В тот вечер они с Пичушкиным довольно долго качали права, и плотник категорически заявил, чтобы сосед «со своей псиной» ходил гулять в парк по муравьиной тропе в обход, а не по Керченской улице. Нечего пугать своим видом окружающих. Конечно, парень в ответ пригрозил отныне выгуливать спаниеля только возле окон плотника, но одно дело самому нарваться, а другое – если животное пострадает. На следующий день, выйдя из дома со своим питомцем, Пичушкин чуть помедлил, но все же двинулся по обходной дороге.

К весне пес вырос и превратился в полноценного спаниеля – с душой бультерьера. Пес хорошо усвоил, что все люди, кроме хозяина, – опасные и злые создания, поэтому норовил облаять и укусить каждого нового знакомого. Несколько раз повстречавшись с человеком, он постепенно привыкал к нему и позволял себя погладить, но даже тогда, если новый знакомый вдруг делал резкое движение, спаниель отскакивал и предупреждающе гавкал. По вполне понятным причинам собаку недолюбливали во дворе приблизительно все, кроме разве что добродушного Сергея Ивановича.