— Ты всегда был больше, чем просто палачом?

Брамдаль кивнул.

— Геммил и многие другие до него посылали меня с различными поручениями. Моей задачей было наблюдать за людьми, слушать, что они говорят о гномах, и передавать их слова домой. Мы ждали подходящего момента, чтобы города могли открыться и вести торговые дела с людьми. — Посол сел у наковальни, стянул плащ и повесил его у камина, чтобы просушить. — Мы знали, что это вызовет обиду племен, и нужно было как следует обдумать этот шаг. Твой приход к нам облегчил задачу. Но будущее не становится от этого проще.

— Мне показалось, что города Свободных в недавнем прошлом решили наладить торговлю с людьми.

— И ты не обманулся. Мы с тревогой наблюдаем за происходящим в горах. Я слышал разговор Гинсгара и Биланты. Всем известно, как Гинсгар относится к Свободным. В этом тоже заключается причина, по которой мы вскоре будем открыто искать точки соприкосновения с людьми. Смерть Гандогара сыграла решающую роль.

— И это ты должен был мне сказать?

Брамдаль неторопливо кивнул.

— Да. Короли городов видят в тебе разумное дитя Кузнеца, на которое возлагают большие надежды. Они думают, что в грядущем споре за трон Верховного короля ты станешь посредником между племенами. Среди нашего народа нет более великого героя, чем ты. Поэтому они хотят, чтобы ты первым выслушал их. Ведь уже ясно, что племена не поймут причин, что движут нами.

— Свободные боятся собственных братьев и ищут союзников среди людей? Неужели до этого дошло?

— Если Гинсгар останется Верховным королем, то да. — Брамдаль перевернул плащ, чтобы ткань прогрелась с обеих сторон. — До нас дошли слухи, что Гинсгар стремится к тому, чтобы силой разогнать жителей наших городов и присвоить себе богатство.

— И благодаря укреплению торговых связей с людьми вы хотите в случае чего заручиться их поддержкой. — Тунгдил оставался холоден. — Мотивы понятны. Но почему никто не должен был знать о нашем разговоре?

— Гордислан опасается, что у Гинсгара есть план и он немедленно начнет претворять его в жизнь, если узнает, что города готовятся к этому. Мы не успеем договориться с людьми.

Тунгдил помешал угли в горне, добавив свежих, раздул огонь при помощи кузнечных мехов. Послышался треск, стало теплее.

— Скажи королям, что я очень польщен оказываемым мне доверием. Тем не менее я не собираюсь скоро возвращаться в Потаенную Страну. — Гном поглядел в глаза Брамдаля, в которых плясали отблески горна. — Это тоже тайна, и ее нельзя раскрывать. Короли должны быть готовы к тому, что меня не будет на месте, когда дело дойдет до открытого противостояния. Пусть решают свои проблемы сами.

— Ты уходишь от ответственности? — удивленно спросил Брамдаль.

— У меня больше нет ответственности. Довольно. Я дважды спас Потаенную Страну и нахожусь на пороге того, чтобы вместе с моими друзьями сделать это в третий раз. Пусть на мое место придут другие. А я отправлюсь в чужие земли, чтобы изучить их.

Палач выдержал взгляд.

— А что, если однажды ты вернешься и узнаешь, что разразилась война? Война между детьми Кузнеца? Что из-за этого сломаны Врата в Потаенную Страну и сюда бурным потоком хлынули орды чудовищ? — Брамдаль шагнул вперед. — И ты поймешь, что мог это предотвратить?

Тунгдил спокойно улыбнулся.

— Я сказал бы, что другие не сумели сохранить рассудок. Я довольно долго был хранителем Потаенной Страны и не являюсь единственным разумным гномом. Скажи королям городов, чтобы попросили помощи у Биланты. Она умна.

— Твое слово имело бы больший вес среди кланов.

— Я Третий, Брамдаль, и никогда не скрывал этого.