Боиндил широко ухмыльнулся.

— Все хорошо, что хорошо кончается. Я не думал, что это возможно.

— Чтобы мир выстоял, должно происходить не только плохое, — заметил Тунгдил. — Наслаждайся тем, что имеешь.

— Кстати, именно этим они постоянно и занимаются, — снова принялся подтрунивать Родарио. За добродушной насмешкой слышалась радость за молодую любовь.

— Мы боремся. И ничего больше — чтобы оставаться в форме и готовиться к приключениям, которые ожидают нас в Потусторонних Землях. Я пойду с тобой, — сказал Тунгдилу Бешеный. — Это будет мое величайшее приключение.

Родарио зааплодировал.

— Пока никто из вас не спросил меня; я тоже считаю честью пойти в незнакомые земли, чтобы набраться опыта, которым я своим неповторимым способом сумею поделиться с дорогими зрителями.

— Ты тоже идешь? — вырвалось у Бешеного. — Спаси нас Враккас! Он заговорит нас до смерти. Или лампу не вовремя зажжет.

— Ха, очень смешно.

— Слухи расползаются очень быстро. Вот как о твоем поступке в чреве машины. Это можно было решить и иначе.

— Да, смейся, сминатель простыней. Но я скажу вам наперед, что использую вас, — он встал и притворился, что обижен. — Чтоб вы знали, Ортгер нашел для нас другой путь. Дороги хоть и уже, но вполне проходимы. Можем выступать завтра, сказал Лот-Ионан. Брысь, брысь по постелям, герои! — Он ткнул пальцем в воина. — И хватит уже борьбы! Не этой ночью. Или отодвиньте кровать от стены. — Улыбнувшись на прощанье, Родарио ушел.

Тунгдил обрадовался, узнав о скором выступлении. Промедление и так было достаточно большим, а оружие уже готово. Отлично.

— Если все действительно так, как говорит король болтунов и лгунов, — Бешеный поднялся, — то лучше я пойду спать. — Он положил левую руку на плечо Тунгдила. — Ты уверен, что хочешь распроститься с Потаенной Страной? — серьезно спросил гном.

— Да, Бешеный. Я не хочу смотреть, как она вляпается в очередную катастрофу, которая на этот раз будет вызвана внутренними причинами.

— Ты имеешь в виду поступок Гинсгара?

— А что же еще? В худшем случае племена расколются. Одни примкнут к самозванцу Гинсгару, остальные по старой традиции выберут себе еще одного Верховного короля. — Златорукий отпил глоток воды и вспомнил о разговоре с Брамдалем. — К чему это приведет, Боиндил? Ты можешь сказать?

Тот понурил голову.

— Гинсгар спрашивал меня, не хочу ли я командовать его личной гвардией, — тихо признался он. — Я сказал, что подумаю.

— Что ты подумаешь? — Тунгдил хотел уже было упрекнуть своего друга, а потом отмахнулся. — Да, ты прав. Ты должен подумать, и я не имею права давать тебе советы. Я покидаю страну.

Бешеный сел.

— Это нелегко, книгочей. Воззрения Гинсгара, с одной стороны, правдивы, с другой же, он разжигает войну. Он будет безжалостным Верховным королем. — Бешеный провел рукой по короткой черной косе.

— Попомни мои слова: следующими его врагами будут Свободные и Третьи. — Тунгдил отрезал кусок сыра. — Если ты присоединишься к нему, то скоро не сможешь отмыться от невинной крови. Я знаю, что твоя кровь снова жаждет сражений, но разве тебе не стоит рубить головы орков и других чудовищ? — Златорукий положил в рот кусочек и поднялся. — Подумай об этом, когда будешь принимать решение. Гинсгар Милосердный войдет в летописи нашего народа как Верховный король с очень дурной славой. — Он похлопал друга по плечу.