— У тебя личная заинтересованность.

Ева села. Первым делом она восстановила дыхание, потом ответила:

— Так можно сказать про любого. — Не обратив внимания на недовольную гримасу Миры, она продолжила: — Убийство вообще принимаешь близко к сердцу. Но хороший коп умеет сохранять объективность даже в самых трудных условиях.

— Ева! — Мира властно подняла руку, давая понять, что категорически не согласна с услышанным.

Ева изобразила почтительность.

Мира этого заслуживает, подумала Ева, разглядывая ее безупречный, в красной, а не в своей обычной мягкой цветовой, гамме наряд. Волосы, похожие цветом и текстурой на соболий мех, уложены по-новому: обрамляют милое личико, отчего спокойный взгляд синих глаз приобрел дополнительную глубину.

Ева, правда, не исключила, что все дело в волнении.

Тем временем Мира как будто призвала себя к спокойствию: она постаралась сесть поудобнее, насколько позволяло отвратительное кресло, и положила одну великолепную ногу на другую.

— У убийцы есть к тебе что-то личное. Этот человек воображает себя — давай для простоты употреблять мужской род — твоим другом, хуже того, твоим защитником. Он нафантазировал себе какие-то отношения с тобой, и теперь, когда он ради тебя совершил убийство, они только углубились. Он сделал тебе подарок и ждет, что ты это оценишь.

— Придется его разочаровать.

— От разочарования он нанесет новый удар.

— Предположим, я откажусь от дела, решу, что оно недостойно моего времени и усилий. Что тогда? Что? Не совершит ли он новое убийство, не превзойдет ли себя, не выберет ли того, ради кого я уже не пожалею своего времен и сил?

Мира щелкнула себя по носку красной туфельки.

— Образцовый коп! — похвалила она. — Да, такое возможно. Ясно одно: он зациклен на тебе.

— Не скажу, что это ясно и для меня, но я этого не исключаю. Как и того, что все дело было в самой Баствик. Я должна делать свою работу, одобряешь ты меня или нет. Нам бы следовало задаться другим вопросом: почему он зациклился на мне? Почему нафантазировал себе эту дружбу? Как мне ее использовать, чтобы остановить его? Вот где мне нужна твоя помощь!

Мира вздохнула и посмотрела на Евину автокухню.

— Хочешь своего любимого чаю? Кажется, он у меня еще есть.

— Не отказалась бы. Уж очень ты меня огорчаешь.

Ева встала и запрограммировала чай.

— По-моему, это и есть недопустимо личный подход.

— Никуда не денешься, — сказала Мира и улыбнулась оглянувшейся на нее Еве. — Но хороший психиатр, совсем как хороший коп, умеет сохранять объективность. Этот человек идеализирует тебя, Ева, а это очень опасно.

— Почему? — спросила Ева, протягивая Мире чашку. — Я не про опасность. Почему он меня идеализирует?

— Ты — сильная женщина на опасной работе. У тебя яркая карьера.

— Мало ли женщин служит в полиции! — возразила Ева. — Многие в офицерских званиях.

— Добавлю, что многие твои дела попадают в фокус внимания прессы. Ты замужем за крупным, исключительно успешным и притом загадочным человеком, тоже привлекающим очень много внимания.

Пока они пили чай, Ева хмуро обдумывала услышанное.

— А тут еще популярная книга, героиня которой — ты. Не говоря об успешном фильме, расхваленном критиками, — продолжила Мира. — Ты рискуешь своей жизнью ради защиты и службы, хотя могла бы беззаботно путешествовать, вести богатую жизнь, наслаждаться привилегиями.